Пагубные последствия насильственных реформ

Молодежь Эстонии - Суббота 28.06.2003

Любовь Семенова

«…Интеграция в общество является результатом... свободной воли, а не решением, диктуемым «свыше». Отношения и понимание индивида изменятся, прежде всего, по его инициативе, и задача государства заключается в создании способствующих этому условий... К группе высокого риска начала потребления героина относятся «социально отвергнутые» представители «этнических меньшинств».

Из книги Пола Даунса «Жизнь с героином».

Книга ирландского ученого, доктора психологии и права Пола Даунса «Жизнь с героином» - не о наркомании и потреблении героина как таковом, а в большей степени о присутствующем в эстонском обществе сильном социальном дискомфорте, имеющем русский акцент. А еще точнее - о серьезных недостатках действующей программы интеграции неэстонцев в эстонское общество, способствующих, по мнению автора, выработке некоего комплекса неудачника, формированию низкой самооценки русскоязычной молодежи в Эстонии и в конечном итоге ее маргинализации. Эта книга об аутсайдерах.

Пришел, увидел, написал...

Мы, так называемые русскоязычные жители Эстонии, критикуем политику государства в области наших прав с завидной регулярностью, что уже вошло в привычку и даже у нас самих не вызывает особых эмоций. Те, от кого зависит принятие государственных решений, столь же регулярно нашу критику выслушивают и в силу все той же привычки не особенно на нее реагируют. В общем, «кесарю - кесарево, а слесарю - слесарево».

Человек со стороны, Пол Даунс приехал в Эстонию четыре года назад, огляделся, призадумался, поразмыслил над нашим бытием и написал книгу, где заявил: «Имеющиеся интеграционные планы в отношении русскоязычного меньшинства в Эстонии должны быть пересмотрены, дабы избежать социальной маргинализации молодежи, принадлежащей к этническим меньшинствам и являющейся группой риска». Этим своим «бесцеремонным» заявлением горячий ирландский парень в определенной степени наплевал на мнения многочисленных зарубежных экспертов, до него вполне благожелательно отзывавшихся об интеграционной политике нашего государства. В самой же Эстонии мнения разделились на «полностью за» и «категорически против».

О чем спорим?

Интеграция неэстонцев в эстонское общество началась с того, что решением правительства в 1997 году был учрежден новый пост министра без портфеля, ответственного за вопросы, связанные с народонаселением и интеграцией (министр по делам народонаселения). В следующем, 1998 году было сздано Целевое учреждение интеграции с целью «поддержки действий и проектов в области интеграции». Третьим шагом стало одобрение правительством в 2000 году государственной программы интеграции на 2000-2007 годы, которая стала своего рода руководством по осуществлению интеграционной политики в Эстонии. И которая подверглась критике со стороны «субъектов интеграции» буквально с первых секунд своего появления.

Согласно этой программе, интеграционная деятельность делится на три области:

Коммуникативно-языковая интеграция - воспроизведение единого информационного пространства и эстонскоязычной среды в условиях многообразия культур и взаимной толерантности;

Политико-правовая интеграция - формирование лояльного эстонскому государству населения и уменьшение количества людей, не имеющих гражданства Эстонии;

Социально-экономическая интеграция - достижение каждым членом общества Эстонии конкурентоспособности и общественной мобильности, независимо от национальной или языковой принадлежности.

В документе - полное соответствие общепринятым международным нормам, поэтому государственная программа интеграции была положительно отмечена Европейским союзом. Эксперты не нашли в программе ничего, что могло бы указывать на какую-либо дискриминацию проживающих в Эстонии этнических меньшинств. И вдруг... «Эстонская государственная программа «Интеграция в эстонском обществе» различает три аспекта интеграции… однако фокусируется преимущественно на первом, то есть коммуникативно-языковой интеграции» - это Пол Даунс, но мы с ним очень даже согласны, ибо неразумно отрицать очевидное.

Интеграция наша действительно уперлась исключительно в обучение языку, на что уходит порядка 95 процентов всех европейских денег, выделяемых Эстонии на интеграцию. Причем нас не только обучают, но и регулярно интересуются результатами процесса. Владение эстонским языком поставлено во главу угла, в то время как политико-правовой и социально-экономический аспекты остались без внимания.

Как на этом фоне можно серьезно воспринимать разговоры об уменьшении числа неграждан (вторая область интеграции), если на протяжении нескольких лет оно практически неизменно остается на уровне порядка 170 тысяч человек? Впрочем, их (неграждан) удельный вес в общем составе населения действительно уменьшается, но исключительно за счет сдающих экзамены на гражданство выпускников русских школ, в Эстонии, кстати, родившихся. А также тех, кто принимает гражданство третьих стран.

Ну, а о таком абсурде, как «достижение каждым членом общества Эстонии конкурентоспособности, независимо от национальной или языковой принадлежности» (третья область интеграции), и вовсе лучше молчать.

Пол Даунс: «Эстонская программа интеграции откладывает все дискуссии, касающиеся социально-экономической и политико-правовой интеграции, до 2007 года». Означенный год, как нам известно, это год перевода государственного гимназического образования на государственный же язык, что, по мнению ирландского психолога, еще более усугубит положение русскоязычной молодежи.

Проблемы с языком - ранний уход из школы - путь к героину

Автор в своей книге «Жизнь с героином» прослеживает взаимосвязь между зависимостью от героина и социальной маргинализацией и приводит факты, доказывающие, что наркомания и ВИЧ-эпидемия непосредственно связаны с неверным подходом государства к интеграционной политике. Массовый перевод русских гимназий на эстонский язык обучения для многих русскоязычных школьников, по мнению Даунса, «означает неудачу в образовании, демотивацию и чрезвычайно высокий риск раннего ухода из школы». Он утверждает, что «непропорциональное количество наркоманов, принимающих наркотическое вещества внутривенно, среди русскоязычного меньшинства, а также значительное увеличение случаев инфицирования ВИЧ... не могут рассматриваться отдельно от проблемы раннего ухода из школы и предложения о языковой реформе».

Цитаты из книги

«Узкая концепция «социальной компетентности» для русскоязычных ведет к формированию идентичности неудачника у многих представителей меньшинств».

«В эстонской программе интеграции не содержится стратегического плана по обеспечению менее способной русскоязычной молодежи какой-либо ролью в эстонском обществе в случае, если они не владеют государственным языком».

В этих условиях, по мнению ирландского психолога, не имеет смысла говорить и о лояльности к государству (второй аспект программы интеграции), ибо «объявленные неуспевающими учащиеся, принадлежащие к русскоязычному меньшинству, будут пытаться восстановить утраченное самоощущение через негативную оценку этнических эстонцев».

И это все о нас...

Расмус, наполовину эстонец, 20 лет.

- У тебя есть мечты о будущем? Как ты думаешь, чем ты будешь заниматься?

- Да, есть. Мне все равно, чем я буду заниматься в будущем, но я просто хочу хорошо себя чувствовать.

Сийм, этнический эстонец.

- Что, как тебе кажется, нужно изменить в Эстонии, чтобы молодые люди почувствовали себя более счастливыми?

- Думаю, что молодежь счастлива. У них есть все причины быть счастливыми, потому что у них есть больше или даже все по сравнению с людьми на 10 лет их старше, такими, как мы.

Игорь, русскоязычный, 20 лет.

- По-твоему, что нужно изменить в Эстонии, чтобы сделать людей более счастливыми?

- Закон о языке, и еще всем, кто здесь родился, нужно дать гражданство.

Владимир, русскоязычный.

- Если бы ты был главой правительства Эстонии, что бы ты изменил, чтобы люди стали счастливее?

- Во-первых, я бы изменил Закон о языке и Закон о гражданстве.

- Что бы ты изменил в Законе о языке?

- Я бы установил второй государственный язык - русский.

- Тебе нравится в Эстонии?

- Я здесь родился. Мне нравится Эстония, даже несмотря на все ее негативные стороны.

Артурас, литовец, проживающий в Эстонии, 18 лет.

- Почему, как ты думаешь, в основном русскоязычные увлекаются героином?

- Я думаю, что одной из возможных причин этого может быть дискриминация русских, ведь у них намного меньше возможностей, чем у местного населения.

В основу книги «Жизнь с героином» положены 27 интервью с молодыми людьми. Общее между ними то, что жизнь каждого осложнена и омрачена присутствием в ней наркотиков. В этом они похожи, но… Мы не случайно выбрали именно эти ответы на вопросы, заданные живущим в Эстонии молодым людям примерно одного возраста: они типичны и достаточно четко характеризуют различное отношение к жизни и видение собственного будущего. И это видение в немалой степени зависит от этнической принадлежности «ответчика» - «интегрируемым» живется сложнее.

Гражданин неэстонец

«В государственных интеграционных документах под русскоязычными понимаются неэстонцы, несмотря на то, что многие из них являются гражданами Эстонии. Тем самым они превращаются в граждан второго сорта» - из книги «Жизнь с героином».

По поводу вышесказанного руководитель Целевого учреждения интеграции Мати Луйк сказал: «Англоязычный автор не совсем понял смысл эстонского слова mitte-eestlane (неэстонец), переведенного ему как non-estonian, что можно понять как «негражданин». Видимо, следуя именно этой логике, эксперты программы интеграции, приглашаемые и финансируемые тем же учреждением интеграции, никаких разночтений и несоответствий теоретического содержания программы ее фактическому применению не находили.

Можно говорить о том, что далеко не все причины, ведущие к возникновению таких проблем, как социальное отторжение, распространение наркомании и ВИЧ среди неэстонцев в Эстонии, нашли отражение в этой книге. Но не будем забывать, что Пол Даунс юрист и психолог, и рассматривал тему именно с этих позиций. А на звание эксперта он, в общем-то, и не претендует.