Время работает против союза России и Белоруссии

Александр Фадеев

Завершилось первое полугодие 2004 г. С точки зрения российско-белорусских отношений вторая половина текущего года начинается весьма напряженно. На момент написания данной статьи, например, все еще не подписан бюджет Союзного государства на 2004 г., что уже само по себе ставит под вопрос осуществление каких либо российско-белорусских программ в рамках единого государства. Напомним, что финансирование «союзных» программ и так было сокращено по сравнению с прошлым годом на 631371,7 тыс. российских руб., а самих программ стало на две меньше – их осталось 17, хотя по сведениям Парламентского собрания СБР (см.: «Союзное государство: вчера, сегодня, завтра». - М.: СОЮЗ-ИНФО,2003)  ранее насчитывалось пятьдесят таких программ!

Особо тревожно выглядит информация и о процессе работы над «союзным долгостроем» - Конституционным актом. Дело в том, что в начале июля планировалось на заседании Высшего государственного совета СГ рассмотреть некий очередной вариант этого документа, но его просто нет. В настоящее время существуют несколько рабочих вариантов Конституционного акта, в которые постоянно вносятся изменения и которые «живут» вполне самостоятельной жизнью. Стало известно, что российская сторона недавно внесла на рассмотрение очередной такой рабочий документ. Главное, что эти варианты пока нельзя никак свести в единый проект, что во многом обусловило перенос сроков заседания ВГС на осень. Причем, нет никаких гарантий, учитывая пятилетнюю историю создания проекта Конституционного акта, что в ближайшие год-два появится, наконец, текст КА, одобренный на национальном уровне и пригодный для вынесения на референдум в обоих государствах. В силу того, что государственными лидерами России и Белоруссии первым шагом в политической интеграции должно было стать принятие именно Конституционного акта, то откладывается на неопределенное время и избрание союзного парламента, которое должно следовать за ним.

Такое положение дел говорит о серьезных проблемах в российско-белорусской интеграции, когда два союзника годами не могут разобраться с противоречиями вокруг основного закона. Более того, оказывается, если исходить из заявления госсекретаря СГ Павла Бородина, до сих пор стороны не удосужились четко определить приоритетные вопросы, которыми нужно заниматься  в едином российско-белорусском государстве. Нет попыток нащупать подходы к разрешению данной абсурдной ситуации и в пятой программе согласованных действий министерств иностранных дел России и Республики Белоруссия, принятой относительно недавно. В ней приоритетными направлениями признаны совершенствование отношений с партнерами по СНГ и обеспечение совместной линии в международных организациях (ООН, ОБСЕ и др.). По сути внешнеполитические ведомства обеих стран устранились от проблемы интеграции, искусственно сузив разработку объединительной программы рамками согласованного представления интересов России и Белоруссии в международных организациях. Подобное особенно прискорбно на фоне принятия в июне единой Конституции Евросоюза, когда двадцати пяти странам Европы удалось найти компромисс, договориться между собой, выведя ЕС на новый качественный уровень и сделав его единым, реальным субъектом международного права. Евросоюз, имея уже новый, избранный после расширения  парламент, продолжает реформировать свои институты власти, переходя от этапа расширения к углублению процесса интеграции.

Интересно, что большая группа белорусских политиков и экспертов накануне расширения ЕС в мае этого года выражала явный скепсис по поводу возможности принятия единой конституции Евросоюза, указывая на существующие разногласия внутри его, призывала не переоценивать опыт ЕС и значение европейской интеграции.  Да, по вине Испании и Польши на исходе прошлого года действительно не удалось принять конституцию ЕС, но все же противоречия были совместными усилиями стран-членов преодолены – конституция ЕС принята. Многие в Белоруссии не верили и в реальность плана формирования тяжелых сил быстрого реагирования ЕС. Однако сегодня многонациональный корпус Евросоюза численностью 60 тысяч военнослужащих полностью сформирован, идет процесс соответствующего его обучения, вооружения и оснащения боевой техникой для обеспечения выполнения задачи развертывания в течение 60 дней и проведения боевых операций в кризисных регионах на протяжении года. Более того, разработана по инициативе Соединенного Королевства и Франции концепция новой группировки вооруженных сил ЕС – тактических («легких») сил быстрого реагирования. Развертывание 9 – 10 таких тактических «авангардных» группировок будет осуществлено уже в 2005 г. Президент и правительственные круги Белоруссии всячески подчеркивали тот факт, что республика является чуть ли не основным торговым партнером России, занимая второе место в ее внешнеторговом обороте. Это преподносилось Минском как главное достижение многолетней российско-белорусской интеграции, чему безоглядно вторили отдельные российские политики. Однако с 1 мая этого года подобный пропагандистский посыл просто не работает, поскольку основным внешнеторговым партнером России стал Европейский Союз, на долю которого сейчас приходится более 50% российской внешней торговли, и этот колоссальный объем будет только возрастать. Ну, а на второе место прочно выйдет в ближайшее время Украина…

В плачевном состоянии находится процесс перехода России и Белоруссии на единую валюту. На последнем, июньском заседании союзного Совмина обе стороны вынуждены были признать, что в следующем 2005 году введение российского рубля в качестве средства платежа на территории Республики Белоруссия определенно не состоится. Более того, представители Белоруссии все настойчивее высказывают мнение о том, что переход на российский рубль нецелесообразен и в 2006 году. Кроме того, Минск вообще старается не уточнять какой будет единая валюта Союзного государства, настаивая по-прежнему и на необходимости перехода на трехэлементную эмиссионную систему с т.н. межбанковским валютным советом во главе. На деле речь вообще идет о создании чрезвычайно переусложненной четырехэлементной структуры определения эмиссионной политики, поскольку белорусская сторона предусмотрела и функционирование еще одного уровня – межгосударственного президентского совета, который фактически и будет устанавливать размеры денежной эмиссии. Такая схема совершенно не устраивает Россию, которая справедливо считает, что эмиссионный центр должен быть один, а валютой союзного государства в обозримый перспективе может быть только российский рубль. Наличие же в планах Минска межгосударственного президентского совета рушит принцип самостоятельности центральных банков, что недопустимо и противоречит основам деятельности банковско-финансовой системы.

Нет достаточной определенности и в вопросе погашения Национальным банком Беларуси кредитной задолженности в объеме 4,5 млрд. российских рублей перед Центральным банком России. Пока Центробанк России шел на пролонгирование погашения всех трех траншей (по 1,5 млрд. российских рублей каждый) по просьбе белорусских банкиров, но после нарастания напряженности по проблеме перехода на единую валюту изменил свою политику и, как можно предположить, будет твердо настаивать на возврате всех 4,5 млрд. к исходу текущего года.

Большую роль в дальнейшем развитии российско-белорусских отношений, помимо прочих акторов, будет играть грядущее изменение внутриполитической ситуации в республике, связанное, прежде всего, с выборами в Палату представителей Национального собрания и попытками президентской администрации изменить Конституцию Республики Белоруссия. К сожалению, старый состав депутатского корпуса нижней палаты белорусского парламента не смог выработать самостоятельную политику в вопросе сближения с Россией, предпочитал реальную работу в русле интеграции обоих стран подменять чередой формальных мероприятий, результативность которых буквально нулевая.

В этой связи следует подчеркнуть, что парламентская избирательная кампания и подготовка к потенциальному референдуму по изменению Конституции РБ развертываются на фоне отсутствия полной структурированности белорусского общества, незавершенности процесса формирования политических элит, которые функционально пытается подменять (впрочем, без всякого успеха) многочисленная национальная бюрократия. На высшем уровне государственного управления все большую роль играет фактор этнической принадлежности управленцев, что еще относительно недавно было не характерно для республиканского института власти. В то же время консерватизм и политическая пассивность основных групп населения Белоруссии создают почву для манипулирования «сверху» при помощи СМИ и административного ресурса общественным мнением. Вместе с тем, эти факторы объективно способствуют сохранению прочности социальной структуры, купированию политических катаклизмов и являются базисом устойчивости правящего режима.

Однако весной-летом этого года стала явно заметна активизация деятельности общественных и политических групп, свидетельствующая об определенном процессе развития парламентаризма, что уже само по себе закладывает предпосылки для последующей модернизации и демократизации государственного устройства республики. Впервые некоторые политические группы оппозиционного спектра осуществили коррекцию своих политических программ в едином ключе, что увенчалось заключением фузии «пять плюс». Кроме того, в среде оппозиционных оппозиционеров выросло число жертв автократического режима, а главное – «страдальцев», проявивших готовность пойти на публичное выражение протеста, рискуя не только благосостоянием и положением, но и личным здоровьем. Ряды оппозиции незначительно, но расширились, в них появились новые представители белорусского генералитета.

Что касается команды президента Александра Лукашенко, который был все эти годы определенным «тормозом» российско-белорусского сближения, то, как показали последние события, она заинтересована в сохранении на возможно долгий срок режима личной власти президента с формальными элементами конституционализма и народного представительства (которые на деле лишены демократического содержания).  Программа изменения Конституции республики путем референдума и закрепления политической, властной монополии действующего президента пока не предполагает задействования механизма выдвижения политического преемника, а также перехода к институту династического наследования. Сам Лукашенко демонстративно игнорирует российский фактор, мнение Москвы, считая, что сможет в очередной раз решить проблему продления своих властных полномочий путем референдума. Интересно, что белорусский лидер объясняет свое желание пойти на очередной президентский срок  заботой о «судьбах людей, которые сегодня рядом со мной», стремлением уберечь от социальных потрясений вертикаль власти. Но Александр Лукашенко сохранил за собой право принять иное решение, связанное с пролонгацией президентского срока, которое не предполагает выявление воли белорусского народа. Это решение глава государства готов принять в любой момент, когда сочтет, что в Белоруссии есть предпосылки к нестабильности и неуправляемости.