(Интервью со священником Русской Православной Церкви За рубежом Эндрью Филлипсом, настоятелем храма Св. Феликса и мч. Эдмунда в Феликстоу (Восточная Англия)

Вопрос: Отец Эндрью, чем Вам запомнился минувший 2002 год?

Ответ: Мы видели и радость, и печаль. В марте, к примеру, мы встречали у себя в храме чудотворную Курскую-Коренную икону Пресвятой Богородицы.

Вопрос: Что Вы вы планируете на ближайшее будущее?

Ответ: Из больших проектов прежде всего надо взяться за постройку колокольни.

Вопрос: Какой она будет?

Ответ: Мы бы хотели взять за образец колокольню церкви Пророка Илии в городе Помазатин в Косове, недавно сожженную мусульманскими фанатиками при спокойном попустительстве НАТОвских, в том числе и британских, войск. Ее архитектура во многом напоминала английские церкви времен до норманнского вторжения. Думаю, правильно будет построить здесь такую же колокольню как памятник распятому Косовскому краю и распятой Православной Англии.

Вопрос: Большой ли у Вас приход и возрастает ли он?

Ответ: Растет, но медленно. За год к нам присоединилось несколько человек, православные иммигранты из Восточной Европы.

Вопрос: А новообращенные?

Ответ: Новообращенных у нас не было вот уже несколько лет. Последней была моя мать - упокой, Господи, ее душу.

Вопрос: Но вы хотели бы, чтоб обращений было больше, не так ли?

Ответ: Людей нельзя толкать к Православию. Наше дело - исполнять Божию волю, а не фантазировать.

Мне приходилось встречать немало обращенных в ту или иную веру. Как правило, это был результат эмоционального порыва; затем эмоции гаснут, и новообращенный уходит прочь. В Лондоне есть церковь, где людей принимают в Православие буквально за неделю - но большинство принятых остаются не дольше двух-трех месяцев… Таким порядком мы бы могли «обратить» немало народу, да что толку? Они придут и уйдут. У нас для приема в Православие требуется хотя бы год регулярного посещения церковной службы.

Вопрос: Вы, похоже, не очень-то жалуете новообращенных?...

Ответ: Пожалуй, что и не очень! Сам Спаситель говорил про книжников и фарисеев, которые обходят море и сушу, чтобы обратить хотя бы одного, а потом делают его сыном геенны. К сожалению, среди обращенных немало таких, кто даже за долгие годы так и не воспринял духа Святого Православия; кто, подобно тем фарисеям, беспрестанно толкует про «миссии» и «обращение инославных», кто механически цитирует церковные каноны без малейшего понятия о сути дела, о существе православной жизни, - как они цитировали Евангелие у себя в протестантских сектах до прихода в Церковь….

Вопрос: Но вы ведь и сами были обращены в Православие?

Ответ: Да, когда-то давно. Но внутри я ощущаю, словно я всю жизнь был православным. Если за два-три года у человека не выветрилось умонастроение «новообращенного», с ним далеко не все в порядке. Необходимо слиться с Церковью еще до крещения или миропомазания: тогда «обращение» быстро остается позади, и вы действительно становитесь православным. Православие нельзя назвать моим вторым «Я»: это мое первое «Я».

Вопрос: Бывают ли у вас в храме посетители?

Ответ: Да, и немало. Но большинство приходит лишь один раз и больше не появляется. Это просто любопытные, туристы, а также ищущие, кому бы пожаловаться на своего священника или на какую-нибудь религиозную группу в целом. Многие звонят по телефону, спрашивают, как до нас добраться, - и так и не появляются.

Я начинаю относиться к гостям всерьез как минимум после третьего визита. Понимаю и разделяю их недовольство нынешним состоянием Англиканской или любой другой церкви, но чем я могу им помочь? Если они не ходят в храм на службу, значит, Православие им не нужно. Читать православные книги и не ходить в церковь - без толку. Я пытаюсь направить их по конструктивному пути, подсказать какое-нибудь реальное дело. Как говорит пословица, «Лучше зажечь одну свечу, чем сто раз проклясть темноту». Я и сам так смотрю на мир.

Вопрос: Что еще вы можете сказать о нынешнем времени перемен?

Ответ: Прошедший год был особенным годом для обеих частей Русской Церкви - Московской и Зарубежной, - а она включает в себя большинство православных верующих всего мира.

Вопрос: Расскажите, пожалуйста, подробнее о Зарубежной Церкви, к которой вы принадлежите.

Ответ: Как вам должно быть известно, в конце 2001 года митрополит Виталий в возрасте 91 года ушел на покой. Он был болен последние шесть лет, страдая от потери памяти и других связанных с возрастом недугов.

Вслед за тем от Церкви откололись две небольшие группы. Во-первых, ушло несколько человек зарубежного духовенства и мирян, включая бывшего епископа, которого Синод еще ранее лишил сана. Они не желали ничего знать о падении большевизма и освобождении Церкви в России; их целью было превратить Зарубежную Церковь в некую фанатическую секту или закрытый русский клуб, и потерпев неудачу, они ушли прочь. С тех пор они прокляли всех остальных православных, в особенности нас, и теперь считают себя единственной Православной Церковью на Земле. «Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно», - тем более что почти со всеми у них я лично знаком.

Далее, группа верующих в России, которая в ожидании нормализации церковной жизни находилась в канонической зависимости от Зарубежной Церкви, также оставила нас, но не возвратилась к Московской Патриархии. Сначала эта группа была вместе с предыдущей, но затем образовала отдельную секту со своими собственными «епископами».

Надо сказать, что это напоминает события в Греческой Церкви: там в результате введения Нового стиля образовались старостильные «юрисдикции», которые продолжают дробиться и проклинать весь мир и друг друга (сейчас их, кажется, 14). То же самое происходит и в России среди тех, кто променял Православие на фарисейство, невежество, подозрительность и злобу. Лидер одной из таких сект в Суздале, давно низложенный бывший епископ Валентин (Русанцев), печально знаменитый своими «подвигами» по растлению малолетних, наконец-то отправлен в тюрьму на четыре года.

Вопрос: Как все это сказалось на состоянии Зарубежной Церкви?

Ответ: Не так уж плохо. По крайней мере некоторые в зарубежной части Русской Церкви стали возвращаться к позабытым было православным корням. Еще с 60-х годов прошлого века, когда в нашу среду были допущены антицерковные элементы (как бывший архим. Пантелеймон Метропулос и его секта, именующая себя «Преображенским монастырем» в Бруклайне, шт. Массачузеттс; ушли из Церкви в 1986 г. – пер.), у нас тоже стали развиваться фарисейские, сектантские настроения, особенно среди новообращенных в Православие. Кое-кто из них долгие годы отравлял воздух своим высокомерием и злобой. А сегодня, слава Богу, они либо оставили Церковь, либо на глазах теряют влияние.

Вопрос: А что происходит между тем в большей части Русской Церкви, в Московской Патриархии?

Ответ: И там тоже эпохальные перемены. Прежде всего, Церковь в России свободна вот уже больше десяти лет: это позволило ей обновиться и физически, и духовно. Сегодня здесь действует более восемнадцати тысяч приходов, и, что особенно важно, сотни монастырей. Все больше и больше становится молодых священников и епископов, не отягощенных печальным наследием прошлых лет. Тысячи храмов восстанавливаются из руин, строятся заново. Обо всем этом «свободная пресса» на Западе хранит гробовое молчание.

Однако еще важнее духовные события - канонизация Новых российских мучеников и исповедников ХХ века, прославленных Зарубежной Церковью двадцать лет назад, а также осуждение сотрудничества с анти-христианской властью и компромиссов с другими религиями. Прославление Новомучеников - настоящее чудо Божие, важнейший шаг по пути духовного возрождения России. Православные люди молились об этом с 1917 года.… Вы представить себе не можете, какой это для меня источник радости!

Вопрос: Однако имеет ли все это к вам прямое касательство? Вы ведь здесь, в Англии, в Феликстоу, и русских у вас почти нет….

Ответ: Надо учитывать, что за налаживанием церковной жизни в России следуют перемены к лучшему и за рубежом. А это уже напрямую касается нас. За последние годы Патриархия разрешила долголетние конфликты со своими бывшими епископами в Париже и Вене. На Корсунскую кафедру в Париже возведен превосходный епископ преосв. Иннокентий, и жизнеспособные элементы уже покидают Константинопольскую юрисдикцию с ее масонскими корнями и возвращаются в Русскую Церковь.

А за истекший год приходы Московской Патриархии были открыты или обновлены в Риме, Мадриде, Барселоне, Лиссабоне, Рейкьявике, Дублине, на Филиппинах, в Китае, Вьетнаме и Корее, - причем список продолжает расти.

Вопрос: Ну, а в какой мере влияют эти факты на ваш приход Русской Зарубежной Церкви?

Ответ: В очень большой мере! Сорок лет подряд Православие на Британских островах страдало от вопиющего беспорядка и безобразий. В результате немало священнослужителей и мирян вынуждены были даже покинуть страну. Наконец-то, в прошедшем году Московская Патриархия приняла первые меры к наведению порядка в своей юрисдикции. К сожалению, впрочем, дело пока не пошло на лад, потому что назначенному сюда молодому епископу не хватает осторожности и опыта пастырской работы за рубежами России.

Вопрос: Значит, его приезд не принес облегчения?

Ответ: Да, в каком-то смысле ситуация только обострилась. Но с другой стороны, она заметно улучшилась, поскольку у Московской Патриархии теперь есть вторая, параллельная юрисдикция - ставропигиальные приходы в Дублине и Манчестере. Священнослужители этих приходов знают и любят Русскую Церковь; они хранят ей верность, не пытаясь подорвать ее изнутри переходом на латинский календарь и модернистскими вывертами вроде кремации трупов, духовенства в «собачьих ошейниках», женщин в брюках с непокрытыми головами, причащения инославных верующих и упорствующих грешников, и тому подобного.

Это значит, Русская Церковь на Британских островах тоже вышла на путь возрождения. Могу назвать, по крайней мере, четыре прихода, полностью верных русскому Православию: это упомянутые церкви в Дублине и Манчестере, Успенская церковь на Гарвард Роуд в Лондоне и наша.

Вопрос: Но ведь даже эти четыре прихода - в разных юрисдикциях, Московской и Зарубежной.

Ответ: Ну и что же? Духовно мы едины. Об этом свидетельствуем не только мы, но и гости из России, которые приходят к нам, не в силах вынести безобразий, творящихся в некоторых храмах Московской юрисдикции. Последним был известный московский священник, о. Артемий Владимиров. Он своими глазами увидел все то, что нам было известно уже долгие годы.

Вопрос: Если так, то почему же Зарубежная Церковь до сих пор не объединилась с Московской Патриархией?

Ответ: Потому что процесс объединения идет не сверху вниз, а снизу вверх, как и тому и следует быть. Административные меры, как в Святой Земле пару лет тому назад, ничего кроме вреда не принесли. Русскую Церковь объединяет не указ епископов, не формальное соглашение, а общая любовь верующих людей к Святой Церкви, общее дело ее возрождения.

Вопрос: Есть ли основания для такого оптимизма?

Ответ: Разумеется. Какие бы трудности ни ждали нас впереди, какие бы засады ни устраивал нам сатана, все происходящее сегодня - это исполнение наших самых заветных и дерзостных молитв… Через 15 лет, в год столетия Русской Катастрофы, мы будем вместе праздновать победу Церкви над дьяволом. Я хотел бы быть тогда в Москве. Но, знаете, в наших сердцах эту победу мы празднуем уже сегодня! И больше того, возрождение Русской Церкви повлечет за собой возрождение других Поместных Церквей на Балканах. Я надеюсь, например, что через несколько лет они начнут возвращаться к православному календарю - Старому стилю.

В ХХ веке Русская Церковь была распята на Голгофе, снята с Креста, оказалась в гробу и спустилась в преисподнюю. На заре XXI века мы становимся свидетелями ее воскресения.

Вопрос: Почему это произошло?

Ответ: Без сомнения, по молитвам Святых Российских Новомучеников и Исповедников, чей голос соединяется с голосом Святых этой страны, которых мы любим и почитаем. Только общее предстательство новых и древних святых открывает нам путь к победе и вечному спасению.

[Версия для печати]