В ЗЕРКАЛЕ СМИ

Лаборатория слуха

Российско-грузинские отношения на прошлой неделе накалились, как чугунный утюг на плите, — речь идет о скандале вокруг якобы нанесенных Россией авиаударов по территории Грузии. Реакция официального Тбилиси на событие, самый факт которого еще не получил подтверждения, была близка к истерической. В ответ Москва продолжала отрицать свою причастность к инциденту и отвечала Грузии в крайне жестких выражениях.

Так был ли мальчик? Бомбил ли кто-нибудь грузинскую территорию, а если да, то кто и зачем? Не зайдет ли ситуация в тупик? И насколько разумна нынешняя политика России по отношению к Грузии? На эти темы рассуждают наши эксперты.

Александр ВЛАДИМИРОВ, вице-президент Коллегии военных экспертов:

- Мне ясно, что бомбила Грузия. Если бы это сделали наши, то там бы уже не осталось ничего от Панкисского ущелья... Весь режим Шеварднадзе построен на провокациях и ими кормится. Иначе, чем с помощью насилия, Шеварднадзе удержаться у власти не может. Потому что авторитета нет, никаких политических успехов нет, есть только опыт лавирования (в этом-то он мастер) между Россией, США и террористами. Но этот его ход имеет смысл, только пока поддерживается видимость внешней угрозы. Сейчас он создает эту угрозу, обвиняя Россию в имперских настроениях. Совершенно очевидная и избитая позиция — ясно, что ни к чему хорошему она не приведет ни грузинский народ, ни самого Шеварднадзе.

Российская линия поведения по отношению к Грузии мне представляется абсолютно верной. При этом я не считаю, что она жесткая. Давление — это когда отзываются послы и расторгаются договоры. А то, что происходит сейчас, — это детская потасовка в песочнице. И это выдается за политику!.. Ясно даже ребенку, что нынешнее “наведение порядка” в Панкиси — это спектакль. Там давно нет никаких боевиков, потому что их предупредили и они оттуда просто ушли!

Наша дипломатия предложила уже все варианты, разумные и открытые. Мы согласны на третью сторону-участницу — США, мы не имеем ничего против наблюдателей из ОБСЕ. Мы предлагаем разбираться вместе. И это единственно возможный вариант решения проблемы: никаких силовых методов. Наши действия абсолютно прозрачны. Хотя, может, и проще было бы направить туда дивизию и сровнять все ущелье с землей. Но российская сторона честно на это не пошла.

Владимир РОМАНЕНКО, заместитель директора Института стран СНГ, генерал-майор запаса:

- У меня вообще нет уверенности в том, что авиаудар имел место. В условиях специфического горного рельефа и плохой видимости (в ночное время) он с военной точки зрения был бы абсолютно бессмысленным. С тем же успехом можно бросать из космоса бомбу примерно в район Грузии, не имея ни малейшего представления о том, где именно она взорвется... А вот что я совершенно не исключаю, так это провокации со стороны грузинских властей. Даже в случае, если удар был, то нанесли его сами же грузинские военные с провокационной целью. Тем более что установить истинную причину смерти того человека, которого выдают за жертву российской бомбардировки, практически невозможно.

Вся история взаимоотношений независимой России и Грузии вполне наглядно демонстрирует, что с грузинскими руководителями возможен только разговор в жестком тоне и с конкретными фактами на руках. И радует, что наша дипломатия наконец-то ответила Тбилиси понятным ему языком. Заигрывания Шеварднадзе с Америкой принесли ему 150 миллионов долларов, в то время как грузинская диаспора ежегодно вывозит из России тех же долларов, по разным оценкам, до одного миллиарда. При этом Грузия приобретает у России газ, электроэнергию и энергоносители с 50-процентной скидкой по отношению к мировым ценам. И пора бы уже действительно применить к Тбилиси жесткие меры, но экономические, а не военные. Да военные тогда уже и не понадобятся...

Игорь ЯКОВЛЕВ, вице-президент Российской ассоциации политической науки:

- Смотри на того, кому выгодно. России это невыгодно: разовые удары ей ничего дать не могут. А вот с другой стороны — есть президент Грузии Шеварднадзе, который заинтересован в двух вещах. Первое: ему выгодно продемонстрировать имеющиеся у Грузии трения с Россией, чтобы стать ближе к США. Второе: Шеварднадзе часто называют президентом не Грузии, а Тбилиси, а в скором времени произойдут выборы мэра Тбилиси. И в том случае, если к власти придут оппозиционные Шеварднадзе силы, — непонятно, президентом чего будет он сам. Потому-то ему так и нужно сейчас позиционировать себя как спасителя нации. Под этим соусом он может провести нужного ему человека на пост мэра.

Политически Россия не заинтересована в нарушении суверенитета Грузии или, не дай бог, в войне с ней. Было бы глупо портить отношения с Западом из-за политического деятеля, непонятно что возглавляющего. А резкости, которые звучат в последнюю неделю в адрес Грузии, — реакция на заявления грузинского лидера. Нельзя же не реагировать на ложь и провокацию! И я боюсь, что, пока у власти в Грузии остается Эдуард Шеварднадзе, все так и будет продолжаться, окончательного решения проблемы ждать не стоит. Главное, что необходимо сделать нам, — это укрепить границы на Северном Кавказе. Тогда не будет проблемы, которая и волнует Россию, — миграции боевиков из Панкисского ущелья в Чечню. Достаточно выставить мощный кордон вдоль границы, чтобы закрыть границу и эту проблему раз и навсегда...

Кто замолит старые грехи Шеварднадзе?.. Российские сенаторы инициируют пересмотр договора Бейкера-Шеварднадзе.

Совет Федерации хочет добиться пересмотра договора Бейкера-Шеварднадзе от 1990 года о границе между СССР и США в Беринговом и Чукотском морях. В чем главная цель этих бесперспективных попыток?

Максим СОКОЛОВ, ведущий программы "Однако" (ОРТ): - Считать затею сенаторов на 100 процентов безнадежной, на мой взгляд, было бы неправильно, поскольку Шеварднадзе тогда действовал все-таки не вполне в рамках своих полномочий. Действительно, соглашение крайне не выгодно для России. К тому же оно не ратифицировано и формально не вступило в законную силу. Так что здесь есть некоторые зацепки и предмет для торга. Кроме того, эта инициатива вызвана еще и тем, что при общей народной "любви" к Шеварднадзе в России, это еще один повод вспомнить про "чудесного" грузина.

Александр БОВИН, обозреватель газеты "Известия": - Я не считаю эти попытки бесперспективными, потому что возможно все, что не противоречит законам физики. Дело в том, что когда мы отдавали американцам Аляску, то на север от нее границу определили четко, а на юг - нет. Когда пришло время, этой проблемой вынужден был заняться Шеварднадзе. И, по мнению наших сенаторов, тогда он слишком много уступил. В принципе, это был даже не договор, а соглашение. Вряд ли американцы вернут нам этот кусок воды, но теоретически это возможно. Но время для решения этой задачи наши сенаторы выбрали неудачное - сейчас и других проблем хватает.

Сергей ЮШЕНКОВ, сопредседатель движения "Либеральная Россия", депутат Госдумы: - Пересмотреть договор нереально. Но сенаторы, видимо, получили команду из Кремля. Хотя не думаю, что сам Кремль верит в успех. Просто он сможет использовать эту инициативу в каких-либо переговорах с Америкой как элемент политического торга. Например, наши правители могут сказать: "Мы не хотим пересмотра договора, но у нас есть парламент, который против, нам так трудно работать с оппозицией, приходится лавировать, мы же - демократическая страна. Войдите и вы в наше положение!".

Зигмунд СТАНКЕВИЧ, директор Института национальной стратегии реформ: - Цель сенаторов понятна, она укладывается в нашу новую линию - мы теперь везде псевдопатриотическую ноту пытаемся озвучить. Но не соотносим ее с нашей экономической, политической и военной силой. Если в 90-е годы можно было говорить о каком-то более или менее сбалансированном решении проблем, то сегодня я вообще не понимаю, ради чего вся эта акция затевается: наверняка, в этом соглашении есть какие-то вещи, которые просто невозможно вернуть обратно.

Олег ГРИГОРЬЕВ, директор ГУП НИЦ "Экобезопасность": - Мне не понятны процедуры решения этой проблемы. Если бы наш парламент ратифицировал договор Бейкера-Шеварднадзе, а потом взялся за денонсацию, то все было бы ясно. Но поскольку договор не ратифицирован, то не понятно, как парламент может его денонсировать. Да и дело-то не в том, признали мы этот договор или нет, а в том, что мы не в состоянии изменить существующее положение вещей и убрать американскую береговую охрану. А затеяли все это в Совете Федерации, на мой взгляд, потому, что там есть как минимум два человека, которые получили возможность продемонстрировать неприязнь к Грузии и лично к Шеварднадзе, - это Миронов и Маргелов. На моей памяти этот договор уже не в первый раз извлекают на свет божий именно тогда, когда хотят прищучить Шеварднадзе как нехорошего человека. И Маргелов с Мироновым тут не одиноки. Единственная, на мой взгляд, возможная польза от этой затеи в том, что при хорошей работе вполне допустимо завести на Шеварднадзе какое-нибудь уголовное дело, если не за прямую измену, то за преступную халатность. Вот тут есть над чем поработать.

Артем АРТЕМОВ, руководитель пресс-службы Института стран СНГ: - Это действительно ущербное для России соглашение, но в настоящее время пересмотреть его нет никакой возможности. Американцы никогда на это не пойдут. Сам Шеварднадзе - с тех пор как стал президентом Грузии - не перестает гордиться тем, какую добрую услугу оказал США. А всплыла эта тема по нескольким причинам. Во-первых, в связи с обострением российско-грузинских отношений. Те, кто поднимают этот вопрос, в очередной раз хотят продемонстрировать российской общественности, с кем мы имеем дело. Во-вторых, климат российско-американских отношений в последнее время несколько меняется. У нас, видимо, постепенно начинают осознавать, что мы слишком далеко зашли в дружбе с американцами, и теперь понемногу отыгрывают назад. В частности, мы продолжаем развивать отношения со странами, которые Буш объявил "осью зла". Здесь и встреча Путина с Ким Чен Иром, и договор с Ираком, и достраивание атомных реакторов в Иране. Вашингтон, конечно, делает по этому поводу какие-то заявления, но, как говорится, Васька слушает, да ест. В-третьих, наши сенаторы, роль которых в системе государственной власти теперь не очень понятна, решили заняться своеобразным пиаром.

Владимир СОЛОВЕЙЧИК, заместитель председателя Региональной партии коммунистов (Санкт-Петербург): - Цель довольно проста. Во-первых, привлечь к себе внимание. Во-вторых, пролоббировать некоторые рыболовецкие компании на Дальнем Востоке. И, в-третьих, лишний раз пнуть Шеварднадзе, с которым Россия сейчас конфликтует из-за событий в Панкисском ущелье.

Борис ВИШНЕВСКИЙ, политолог, член бюро Федерального совета партии "Яблоко": - Все сводится исключительно к саморекламе. Сенаторы хотят показать народу, какие они защитники Отечества. Почему бы им с таким же успехом не добиваться пересмотра договора о продаже Аляски? Кстати, как выяснили историки, этот полуостров был не продан, а сдан в аренду на 99 лет. Пусть также выступят с инициативой возвращения Крыма. Я, кстати, уже не раз предлагал решение данного вопроса - срыть Перекопский перешеек и засыпать Керченский пролив!

Анатолий КРИВЕНЧЕНКО, председатель постоянной комиссии по устройству государственной власти, местному самоуправлению и административно-территориальному устройству ЗС Санкт-Петербурга: - То, что вытворял Шеварднадзе в последние годы руководства, придется расхлебывать еще не одному поколению. Думаю, в Совете Федерации нашлись патриоты, которые хотят исправить действия предателя Шеварднадзе. Решить эту проблему, может быть, до конца и не удастся. Но я, как россиянин, прекрасно понимаю тех, кто выступил с этой инициативой.

Не объединением, так рублем. В трех предложенных Путиным вариантах объединения Белоруссии и России явно просматривается четвертый

9.09.2002 г., Независимая газета

Игорь Плугатарев

Неослабевающая политическая интрига вокруг проблемы объединения Белоруссии и России в единое государство в эти дни, похоже, обрела контуры давно спланированной Кремлем многоходовой операции по реализации известного путинского "варианта № 1", который российский президент озвучил в присутствии Александра Лукашенко 14 августа. Директор Центра стратегических исследований Андрей Пионтковский даже назвал это последовательной операцией "по демифологизации Лукашенко как якобы истинного сторонника объединения с Россией". Вариант, напомним, заключается в безоговорочном присоединении Белоруссии к России на основе российской Конституции. Несколько недель после этого Путин хранил молчание, давая своему белорусскому коллеге "выпустить пар негодования" и даже не реагируя на ряд явно оскорбительных заявлений. А в минувшую среду белорусской стороне было передано послание Путина на имя Александра Лукашенко "по концептуальным вопросам строительства Союзного государства".

На первый взгляд ничего нового в послании нет. Путин, помимо "варианта № 1", как бы не против серьезно рассматривать и два других пути единения, а именно: надгосударственное образование по типу Европейского союза и объединение на основе положений действующего Договора о создании Союзного государства. Однако большинство аналитиков, к которым "НГ" обратилась с просьбой прокомментировать путинскую депешу, склоняются к мысли о том, что два других варианта - это, как выразился член научного совета Российского центра Карнеги Алексей Малашенко, "чисто ритуальные предложения". Скажем, тот же "Евросоюз" невозможен в силу того, что у России и Белоруссии слишком разные "весовые категории".

Наши эксперты обращают внимание на сделанный в послании четкий акцент, обуславливающий суть комбинации. По каждому из предложенных вариантов Лукашенко пусть эмоционально, но уже высказался. Он - за "квелый союз" в рамках существующего договора, в рамках которого уже есть ряд экономических соглашений и программ. "И их следует выполнять", - подчеркнул Путин в послании. И в этой связи российский президент ожидает получить в ближайшее время ответ белорусской стороны на конкретные комплексные предложения России по ускорению введения общей денежной единицы. Как известно, Путин предложил Лукашенко начать рассчитываться рублями не с 2005 г., а уже с 1 января 2004-го.

Малашенко считает это ключевым моментом путинского документа. "Это будет не "введение единой валюты" Союзного государства Белоруссии и России, - полагает он, - а стопроцентное распространение валюты одного государства на территорию другого. Иными словами, Россия привяжет к себе Белоруссию рублем". После можно будет сколько угодно обсуждать обозначенные в послании проекты и создавать рабочие группы, которые бы регулярно докладывали обоим президентам о текущей работе, дело будет уже в шляпе. Заместитель генерального директора Центра политических технологий Борис Макаренко подчеркивает, что после того, как в Белоруссии начнет ходить российский рубль, "в экономической структуре республики станет все довольно прозрачным и маневры с финансами у клана Лукашенко значительно сузятся".

Наверняка и Лукашенко все это понимает. Но вот какой ответ можно ожидать от него, наши эксперты сказать затрудняются. Дело в том, что ответить "да" Лукашенко трудно, считает Макаренко, а "нет" - еще труднее, ибо в этом случае он перекроет себе выход из экономического тупика, в котором сейчас находится Белоруссия. Эксперт считает, что самое выгодное для Лукашенко на распутье - заняться отговорками, то есть заявить Путину, что нельзя вырывать из цельного договора какой-то отдельный пункт (в данном случае о введении единой валюты) и принимать его, игнорируя весь пакет экономическо-финансовых соглашений. С этим, по сути, согласен и директор Института стран СНГ Константин Затулин, который убежден, что Лукашенко вряд ли будет торопиться с предлагаемым ему сроком введения единой валюты до тех пор, пока не будут более или менее ясны принципы объединения.

В то же время белорусский аналитик, президент центра "Социальные технологии" Александр Федута полагает, что Лукашенко должен-таки сделать какие-то конструктивные шаги навстречу путинским предложениям, ибо "именно на нем лежит экономическая ответственность за судьбу страны". Для Запада имидж белорусского лидера выглядит весьма одиозно: с Путиным скандал, инвестиций - кот наплакал. По образному выражению того же Алексея Малашенко (которому "чисто по-человечески Александра Григорьевича даже жалко"), "в настоящий момент Лукашенко в политике очень одинок, он даже не Робинзон, потому что у него и Пятницы нет", поэтому он, возможно, все же примет протянутую ему из Кремля руку.

В самом Минске, несмотря на то что прошло уже два дня, пока никак не комментируют послание российского президента. Лукашенко даже не упомянул о нем, принимая вчера верительные грамоты от нового Чрезвычайного и Полномочного Посла России в Белоруссии Александра Блохина. В то же время спикер Госдумы Геннадий Селезнев уже назвал предложения Путина конструктивными. Он считает, что "в преддверии 2003 года надо четко определиться, какая модель будет в итоге реализована".

Возможно, Лукашенко будет определяться со своим ответом до 17 сентября. В этот день в Минске состоится заседание Совета парламентского собрания Союза России и Белоруссии, где будет обсуждаться интеграционный вопрос. В рамках этого мероприятия Селезнев надеется на встречу с белорусским лидером. Именно тогда, по его мнению, можно будет узнать из первых уст как точку зрения Лукашенко, так и других высших должностных лиц государства на последние предложения президента России.

Независимая газета,
11 сентября 2002

Оговорка по Фрейду. В устах лидеров двух центральноазиатских государств она может оказаться элементом восточной дипломатии.

Василий Викторов

Распространенная СМИ информация о том, что Казахстан и Узбекистан в недалеком будущем станут единым государством, не получила официального подтверждения. Но все-таки не случайно президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, комментируя результаты встречи с узбекским коллегой, "оговорился" об объединении двух соседних стран. В свою очередь, знакомясь с казахстанской столицей, Ислам Каримов довольно двусмысленно выразил восхищение Астаной, назвав ее городом, "который будет олицетворять не только лицо Казахстана, но и будущее всего региона". Идея объединения двух государств, одно из которых - демократическое, другое - тоталитарное, да еще и с принципиально разным уровнем экономического развития, выглядит абсурдной лишь на первый взгляд.

Не секрет, что казахстанский лидер ищет для себя некий международный пост, который позволит ему в случае отставки остаться довольно заметной фигурой на политической арене. Вряд ли Назарбаеву удастся остаться бессменным руководителем какого-либо уже существующего альянса в структурах СНГ, поэтому неудивительно, что он пытается создать общее государство с одним из соседей.

К тому же в последнее время Назарбаев стал с удвоенной активностью дружить с соседями по региону. Это можно проследить по бесконечной череде формальных и неформальных встреч на высшем уровне, состоявшихся на казахской земле за последние пару лет.

Действительно, страны Центральноазиатского региона пришли к идее интеграции достаточно давно. Мало того, они более полугода назад создали на территории Содружества автономный от России альянс - Центрально-Азиатское Сотрудничество (ЦАС). На самом деле он был создан на базе другого альянса - Центрально-Азиатского Экономического Сообщества (ЦАЭС), который просуществовал шесть лет, правда выполняя сугубо экономические функции. А сегодня остро обозначилась необходимость совместно решать и другие задачи, в первую очередь - политические. Особенно сплотила центральноазиатские страны тесная дружба с Западом, в частности с США. По мнению директора Института стран СНГ Константина Затулина, вполне возможно, что заявление президента Назарбаева о союзе с Ташкентом - это желание Астаны прислониться к Узбекистану, который обрел некоторую уверенность в результате приглашения в регион американских и натовских сил: практически все проблемы правящего режима этой страны сегодня стали и проблемами США. В политической элите Казахстана в последнее время очень популярны идеи приглашения Америки на свою территорию. В кулуарах обсуждают не только предоставление воздушного пространства для авиации сил антитеррористической коалиции, но и, например, создание военно-морской базы США где-нибудь на казахском побережье Каспия.

Однако Казахстан ожидают нерадостные перспективы от объединения с Узбекистаном: существует опасность, что многонаселенный и более сильный в военном отношении южный сосед довольно быстро поглотит казахстанские просторы. Сомнения вызывает и тот факт, что два самых амбициозных и сильных политика - Назарбаев и Каримов, с момента распада Советского Союза борющихся за лидерство в регионе, смогут уступить друг другу свои позиции и пост главы гипотетического союзного государства. Кроме того, Казахстан и Узбекистан в своих начинаниях должны заручиться поддержкой остальных членов Содружества, где последнее слово останется за Россией, которой и так хватает хлопот и проблем с внезапно ориентировавшейся на Запад Центральной Азией.

Вместе с тем не исключено, что это далеко не последняя шумиха вокруг казахстано-узбекской интеграции. Вполне вероятно, что "неверно истолкованная" журналистами фраза о новой структуре СНГ есть не что иное, как один из методов восточной дипломатии.

Интерфакс,
12 сентября 2002

Российские политологи считают, что у Москвы достаточно политических и экономических рычагов воздействия на Грузию

Директор Института стран СНГ Константин Затулин не рекомендует России менять позицию по Ираку в надежде, что США поддержат российскую военную операцию в Грузии.

"Ситуация в отношениях между США и Ираком и между Россией и Грузией не аналогична. Ирак не содержит на своей территории базы террористов, которые в каком-то из районов США ведут вооруженную борьбу против центрального правительства. Он не граничит с США и, наконец, пока еще никто не доказал, что Ирак имеет дерзкие планы в отношении США или напрямую причастен к 11 сентября", - заявил К.Затулин в четверг в интервью "Интерфаксу".

По его мнению, у России гораздо больше оснований делать то, что она считает нужным в отношении Грузии, чем у американцев - в отношении Ирака.

Вместе с тем К.Затулин не советует предпринимать против Грузии широкомасштабную военную акцию. "Если ограничиться демонстрационным ударом по Панкисскому ущелью, то, во-первых, таким образом нельзя будет добиться успеха. Если же привлечь и сухопутные войска, то, как мы планируем эту операцию завершить?" - спросил политолог. Он напомнил об опыте афганской и чеченской кампаний: "Войти легко, но трудно выйти".

Другое дело, отметил К.Затулин, что заявление Владимира Путина может стать основанием для целого ряда гораздо более существенных экономических и дипломатических шагов, включая отзыв из Тбилиси посла, отказ считать Грузию целостным государством, признание де факто правительств Абхазии и Южной Осетии. "Все это гораздо более существенно должно отрезвить Грузию, чем введение какой-то воинской части на территорию Панкиси", - сказал политолог.

Директор Центра политической конъюнктуры Валерий Федоров также предлагает использовать косвенные способы воздействия на "режим Шеварднадзе".

"Мы можем задействовать весь арсенал рычагов, не прибегая к военной интервенции", - сказал политолог в интервью "Интерфаксу", напомнив о влиянии Москвы на крупных грузинских политиков, имеющих мощные фракции в парламенте и контролирующих целые районы страны.

К.Федоров также обратил внимание на экономические меры воздействия, напомнив, что сегодня Россия поставляет в Грузию газ и электроэнергию по внутренним ценам, которые примерно на треть ниже европейских.

"Таким образом, - сказал политолог, - жесткое предупреждение президента России представляет собой максимально возможный уровень политической конфронтации, которая остается именно в политических рамках, не переходя в военную стадию и напоминая Шеварднадзе, что он, по сути, не оставляет России альтернативы".

Новые Известия

Кремлю надоело стесняться

Отто Лацис

В ходе свистопляски вокруг «грузинской опасности» изречено, между прочим, и такое: «Нам надоело стесняться говорить, что со стороны Грузии, по сути поощряющей действия террористов, исходит угроза безопасности России». Это сказанул глава комитета Госдумы по международным делам Дмитрий Рогозин. От этого политика никто не ждет интеллектуальных достижений, но чем Рогозин хорош, так это своим талантом выбалтывать то, что другие хранят про себя. Президент там про устав ООН, про право на самооборону, про угрозу международного терроризма, а этот рубит в открытую: нам надоело стесняться.

Что ж, не стесняться, так не стесняться.

Если взять в руки такую карту, на которой умещается Россия, то Грузию на ней не сразу и углядишь. Впрочем, про карту - это так, для наглядности. Силовое превосходство ядерной сверхдержавы над закавказской соседкой гораздо значительнее, чем территориальное, хотя бы потому, что на территории Грузии пока действуют российские военные базы, а в Абхазии и Южной Осетии, юридическую принадлежность которых к Грузии пока что Россия не отрицает, стоят российские миротворцы. Когда Путин, добившийся признания России полноправным членом «большой восьмерки», толкует об угрозе безопасности России со стороны Грузии - слова для логических возражений трудно даже подобрать: это сплошной Кафка, потустороннее нечто.

Атмосферу театра абсурда довели до предельного накала лучшие мастера политического конферанса, кинувшиеся дополнять президента. Вот две фразы для примера. Грузия «давно фактически развалилась и не представляет единого целого и ее президент Шеварднадзе сегодня мало что контролирует». И другое заявление: «Президент Шеварднадзе давно и безнадежно не контролирует ситуацию не только в Панкисском ущелье, но и в других частях Грузии - Абхазии, Южной Осетии, Аджарии...». Вывод в обоих случаях один: своими силами Грузия у себя порядка не наведет. Только не подумайте, что это один человек дважды высказался похожими словами. Автором первого высказывания является лидер КПРФ Геннадий Зюганов, автором второго - лидер «Союза правых сил» Борис Немцов. Таков закон политической истерии: ориентиры теряются.

Попробуем из бездны словесной шелухи последних двух дней вычленить содержательное. Прежде всего в заявлении Путина на совещании с силовиками 11 сентября.

Пункт первый: ссылка на наши предложения Грузии «предпринять совместные действия по недопущению проникновения боевиков из Чечни в Грузию». Несколько туманно, однако тема не нова, всем известно, что Россия добивается согласия на вступление своих войск на территорию Грузии для борьбы с террористами. 12 сентября посол России в Грузии Владимир Гудев подтвердил, что заявление президента России означает «требование, чтобы Грузией в соответствии с антитеррористической резолюцией Совбеза ООН были предприняты действия по пресечению деятельности террористов, в том числе и совместными действиями с Россией».

Пункт второй из речи Путина: если Грузия не создаст «зону безопасности в районе грузино-российской границы», «мы оставляем за собой право действовать в соответствии со статьей 51 устава ООН, закрепляющей за каждым государством-членом ООН неотъемлемое право на индивидуальную или коллективную самооборону». В свете этого Министерству обороны поручается «доложить предложения по разработке спецопераций, направленных на ликвидацию бандформирований в случае повторения попыток прорыва террористов на нашу территорию». Тут вроде бы утверждается всего лишь некая очевидность: если они прорываются на нашу территорию, мы их уничтожаем. Но почему говорится не просто об операциях, а о спецоперациях? Что сие означает? О том — еще одно содержательное положение речи: «Прошу Генеральный штаб доложить предложения о возможности и целесообразности нанесения ударов по достоверно разведанным базам террористов в ходе операции преследования».

Тут уже сомнений относительно смысла сказанного не остается. Не хотите «совместных действий» — обойдемся без вашего согласия, Россия готова нанести удары по территории Грузии. Помните - «нам надоело стесняться»?

Президент Грузии Эдуард Шеварднадзе в ответном заявлении высказал предположение, что «Россия обижена в связи с тем, что Грузия не дала ей возможности передислоцировать свои войска через грузинскую территорию для удара в спину Чечне, что фактически означало бы перемещение военных операций в Грузию».

Председатель комитета парламента Грузии по обороне и национальной безопасности Ираклий Батиашвили высказал предположение, что Россия намерена нанести удар по Грузии в ответ на возможное нанесение удара США по Ираку. Эва, догадался. Про «Ирак в обмен на Грузию» прочирикали уже все соловьи вокруг российского Генштаба.

Председатель Верховного совета Абхазии в изгнании Тамаз Надарейшвили связал заявление Путина с начавшейся четыре дня назад концентрацией российских войск в Абхазии. По его данным, в Абхазию переброшены несколько тысяч российских военнослужащих, не имеющих никакого отношения к миротворческим силам, они могут уже в ближайшие дни ударить по Кодорскому ущелью.

Итак, мы постарались отбросить риторику и сосредоточиться на конкретике. Стало что-нибудь понятно? Нет, стало еще непонятнее. Потому что невозможно взять в толк, как могут серьезные люди всерьез обсуждать безумные планы. Даже такой завзятый патриот, как директор Института стран СНГ Константин Затулин, высказал отрезвляющее положение, лежащее на поверхности: «Войти легко, но трудно выйти». В связи с этим он напомнил о начале операций в Афганистане и в Чечне. Он предложил более осторожные и более действенные меры, например, заявить об отказе считать Грузию целостным государством и признать де-факто правительства Абхазии и Южной Осетии. Другие предлагают повысить цены на поставляемый Грузии газ и электроэнергию до уровня европейских. Ну не могли не прийти в голову Путину такие очевидные соображения. Зачем же он их игнорирует и вместо того пугает войной?

Путин, конечно, не может не знать, что причину нашей неспособности покончить с чеченскими сепаратистами надо искать не в Грузии, ее надо искать в России. Панкисское ущелье не может служить для боевиков воротами в Чечню просто потому, что от него до границы еще 60 километров, а сама граница в этом районе труднопроходима в три летних месяца и совсем непроходима в остальные девять месяцев. Но дело тут не в географии. Вот только последний факт. За четыре дня до сенсационного заявления Путина прокуратура Чечни возбудила уголовное дело по факту издевательств военных над мирным населением в селении Цоцин-Юрт. Там проводили «операцию», в результате местные власти не могут найти девять человек. Это чеченская повседневность. Неужели непонятно, о чем думают сыновья этих девятерых бесследно пропавших ни в чем не повинных людей?

Борьба с террористами в Чечне — повод, истинная цель — Грузия, в этом нет сомнений. Чего же добивается Кремль своим давлением на Грузию? Трудно угадать рациональную логику в иррациональных действиях, тут могут быть только предположения. Больше всего это похоже на игру с США. И ближайшей целью такой игры может быть не только Ирак, но и сама Грузия. Сохранить наши военные базы, которые мы по соглашению с нынешним руководством обещали убрать, помешать сближению Грузии с США и НАТО, помешать направить потоки азиатской нефти и газа в обход России - тут может быть много стратегических целей.

Солидные имперские цели не чета благоглупостям вроде криков об угрозе безопасности России со стороны Грузии — не так ли? Вроде бы и так, да вот беда: если истинная подоплека антигрузинской кампании действительно такова, то все это не более чем разумная тактика, направленная на реализацию безумной стратегии. Так и кажется, что вернулись советские времена, когда кремлевские политики болели неудержимой склонностью к политическому самоубийству. Когда оккупация Чехословакии во имя спасения Варшавского договора нанесла смертельный удар всему «социалистическому лагерю», когда вторжение в Афганистан во имя стратегических целей нашей обороны подорвало нашу обороноспособность, когда заговор ГКЧП во имя спасения СССР добил СССР.

В самом деле: что должны думать страны «ближнего зарубежья», глядя на то, что творится вокруг Грузии? Ну ладно Балтия, ее доверие мы потеряли еще в 1940 году. Но вступление, к примеру, Украины в НАТО — еще далеко не свершившийся факт. Что же должны теперь думать украинцы? Самым логичным на их месте выглядит заключение - скорее в НАТО! Да разве в таком положении одна Украина? Та же Грузия была верным другом России столетия. Сможем ли мы сохранить эту дружбу теперь?

Впрочем, существуют и более простые практические соображения. Кремлевские стратеги, кажется, полагают, что очень здорово придумали: план вторжения в Ирак связал руки Америке, Буш не сможет помешать нам делать с Грузией что угодно. Если существует такой расчет, нельзя не признать его недалеким. Можно и нужно противостоять покушениям США на нашу независимую политику в отстаивании своих законных интересов. Но тягаться со сверхдержавой в имперской политике — пустой номер, тут нас ждут неизбежные разочарования.

Нет, честное слово, прав Рогозин: надоело стесняться. Глупое дело вы затеяли, господа! Думаете — на беду Грузии, а выйдет на беду России.

Збигнев Бжезинский, бывший помощник по национальной безопасности в администрации президента США Джимми Картера:

Достаточно узкое, одномерное определение терроризма, данное администрацией Буша, создает угрозу того, что некоторые иностранные государства уцепятся за слово «терроризм», чтобы продвигать свои собственные интересы. Это уже делают российский президент Путин, израильский премьер Шарон, индийский премьер Ваджпаи и китайский председатель Цзян Цзэминь. Для них всех абстрактное американское определение терроризма оказалось очень удобным. Теперь, говоря с американцами, и Путин, и Шарон редко скажут хоть фразу, в которой не было бы магического слова на букву «т»... ...Для Америки опасность в том, что ее неопределенная политически война с терроризмом может быть похищена, а всемирный поход против террора направлен на совсем другие цели. Последствия могут быть опасными...

Независимая газета,
13 сентября 2002

Уставам ООН и СНГ возможная силовая акция России не противоречит

Максим Гликин

Угрозы Москвы в адрес Тбилиси ставят на повестку дня вопрос о том, насколько возможные боевые действия на чужой территории согласуются с принципами СНГ, членами которой являются и Россия, и Грузия. Не противоречат ли они Договору о коллективной безопасности? Не нарушают ли устав Содружества, предполагающий отказ от применения силы против независимости другой страны (или угрозы применения силы) и сотрудничество на основе взаимного согласия? Должна ли была Россия, прежде чем предпринимать подобные шаги, уведомить своих партнеров по СНГ и согласовать с ними свои позиции?

Мы попросили прокомментировать эту ситуацию специалистов в области международного права. Как сообщил "НГ" руководитель Центра международно-правовых исследований Института государства и права РАН Игорь Лукашук, статья 51 Устава ООН декларирует право на самооборону. В декларации от 1970 года провозглашается принцип неприменения силы в случае, если это наносит ущерб территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства. В случае российско-грузинского кризиса речь не идет ни о территориальных притязаниях, ни об изменении политического режима Грузии. Так что данный принцип, по мнению профессора Лукашука, Россия не нарушит. В 1974 году Генеральная Ассамблея ООН приняла определение агрессии, согласно которому актом агрессии является, в частности, ситуация, когда государство позволяет использовать свою территорию для засылки наемников или вооруженных групп. Наконец, в 2001 году на Генеральной Ассамблее ООН принята статья, говорящая об ответственности государства за враждебные действия с его территории.

По словам Лукашука, государство, подвергающееся агрессии, должно прежде всего попытаться использовать все мирные пути для разрешения конфликта. Что и делает Россия уже довольно длительное время. Договор о коллективной безопасности стран СНГ международного права не отменяет. Он предполагает совместные действия для обеспечения безопасности его членов. Но если одна из сторон от сотрудничества отказывается, более того, является плацдармом для агрессии, вступает в силу вышеупомянутая статья Устава ООН.

Аналогичной позиции придерживается и заместитель директора Института стран СНГ Владимир Романенко. По его словам, Договор о коллективной безопасности членов СНГ на Грузию не распространяется: она из этого договора вышла по собственной инициативе. В то же время Грузия остается членом СНГ, то есть признает, что у нее есть общие интересы со странами Содружества. Следовательно, считает эксперт, безопасность России в интересах Грузии. Точно так же в ее интересах ликвидация очага терроризма на собственной территории. Россия не отказывается от инструментов, действующих в рамках Содружества. Так, на предстоящем саммите в Молдове обязательно будет поднят вопрос о Панкисском ущелье. И вполне возможно, что там, на высшем уровне, и будет достигнуто удовлетворяющее всех соглашение. Владимир Романенко полагает, что до применения силы все-таки не дойдет.