Ветер кризиса сдуваетглобализм

28.10.08. respublika-kz.info

Александр Князев, директор бишкекского филиала Института стран СНГ

Эпоха создания жизнеспособных национальных государств прошла. Удел формально возникших в последние десятилетия стран — четко определить, исходя из собственных разумных интересов, к кому примкнуть, - считает доктор исторических наук, директор филиала Института стран СНГ в Киргизии Александр Князев. Более того, он уверен, что все страны Центральной Азии имеют слабую государственность, неустойчивые и не демонстрирующие перспективность системы. Что ждет Центральную Азию в эпоху глобальных перемен - в интервью «Республике» известного политолога.

- В одном из недавних интервью Вы назвали политику многовекторности — «элементарной проституцией». Однако, по мнению многих политологов, именно эта политика способствовала стабильности в Центральной Азии, во всяком случае, Казахстану удавалось умело лавировать между Западом и Россией. Почему, на Ваш взгляд, эта политика себя не оправдала?

- Пока США представляли собой единственный полюс силы, пока Китай присматривался к региону после распада СССР, а Россия находилась в некоторой транзитной прострации, эта политика была возможной. В своих внешнеполитических концепциях и построениях все страны региона на первое место ставили Вашингтон, а Москва относилась к этому почти безразлично. Более того, в сочетании с факторами субъективными — наличием или отсутствием собственных ресурсов, большей или меньшей талантливостью руководства — она кое-где давала и временные позитивные результаты. В наибольшей степени из стран региона это относится к Казахстану. В наименьшей, пожалуй, к Киргизии и Таджикистану — с быстро осваиваемыми ресурсами проблематично и политический талант руководства оказался далек от идеала...

Но ситуация стремительно меняется. Международное позиционирование ведущих мировых держав резко меняется, роль США в мире идет на убыль. Мир развивается циклически, апогей американского могущества позади, для Китая пик его могущества, учитывая огромную демографическую массу, еще довольно далеко впереди. Единство Европы — тезис, вызывающий не просто вопросы, но порой и немало скепсиса. Интересы таких нарождающихся монстров мировой политики, как Индия или, скажем, Бразилия, пока не сформулированы, да и во многом географически слабо связаны с нашим регионом. Остается Россия. Повышение глобальной конкурентоспособности России не приветствовалось Западом, неспособным этому противостоять.

Плюс к этому нынешний финансовый кризис высветил давно существующее острейшее противостояние между взаимозависимостью стран, обусловленной процессами глобализации, и стремительно растущими в мире регионализмом и национализмом. На мой взгляд, этот кризис качнул вектор развития в сторону последних. Трудно сказать, смогут ли главы ведущих стран мира договориться о солидарном подходе к реформированию мировой финансовой сферы (если Италия склоняется к национализации экономики, а Германия не готова дать ни одного евро кроме как собственным банкам), в любом случае очевиден рост изоляционизма, стремления спасаться в одиночку.

- Вы предлагаете отказаться от многовекторности в пользу России?

- Новое международное позиционирование России, контуры которого проявил грузинско-южноосетинский кризис со всеми его последствиями, оставляет довольно-таки ограниченное пространство для маневрирования странам всего постсоветского пространства. По сути, обозначен вторичный передел постсоветской территории — уже не по «сталинским» административным границам, а по здравому смыслу, по «интересам», так сказать. Ну, не захотели абхазы и осетины жить в составе Грузии! Имеют право — если имеют поддержку России. К слову сказать, Россию-то к этому шагу вынудили, и это сделал даже не Саакашвили, начав военную агрессию в августе. Это было сделано раньше, путем расчленения сначала вообще Югославии, и уже совсем конкретно — путем признания на западе независимости Косова. Международное право, которое изначально имело противоречие, заключавшееся в противостоянии, прежде всего, двух принципов — принципа территориальной целостности и принципа самоопределения, — это право теперь уже окончательно перестало функционировать как правовой регулятор международных отношений. Как, собственно, и международные институты, призванные это право блюсти. Посмотрите на беспомощность ООН во время августовского кризиса на Кавказе? Я уже не говорю о таких бессмысленных структурах как ОБСЕ...

Между прочим, еще будучи в составе СССР, в период перестройки, нынешние центральноазиатские республики заявляли (не очень громко, в отличие, скажем, от прибалтийских) о приоритетности принципа самоопределения, но после 1991 года стали вдруг ярыми противниками этого принципа и даже выдвигали инициативы по его пересмотру, изъятию из перечня принципов и норм международного права. Теперь этот принцип грозно маячит перед Астаной, Ташкентом, Бишкеком, Душанбе, и, наверное, Ашхабадом.

-То есть, перед слабыми?

- Да! А слабыми — в смысле государственности — являются все, без исключения, республики Центральной Азии. Это пока что квазиполитические, неустойчивые и не демонстрирующие перспективность системы. Нельзя считать за развитие национальной государственности формирование политической системы, которая скреплена лишь фигурой того или иного лидера. Ни в одной из республик нет внятных схем развития политической сферы. Неожиданный уход из жизни Сапармурата Ниязова и приход на президентское место нынешнего руководителя Туркмении — это относительно мягкий вариант, обусловленный жесточайшей авторитарностью туркменской модели. Подобное невозможно, наверное, ни в одной другой из республик региона. Эти государства — несостоятельны, их историческое будущее — совсем не факт. Это не должно быть обидно — просто эпоха создания жизнеспособных национальных государств прошла, она закончилась сразу после второй мировой войны. Если посмотреть на все государства, образовавшиеся позже, вы найдете среди них так мало успешных, что будет понятно, что это лишь исключения, подтверждающие, как это обычно бывает, общее правило... Удел формально возникших в последние десятилетия государств — четко определить, исходя из собственных разумных интересов, к кому, грубо говоря, примкнуть. По-другому уже не получится.

- Систему международных отношений, сложившихся в Центральной Азии, Вы называете неестественной, а в чем собственно,  это «неестественность»?

- Неестественность состоит в той самой неопределенности, хаотичности и бессистемности, о которых я уже говорил выше. Главный принцип межстрановых отношений в регионе весь постсоветский период — это ситуативность, которая просто по определению принципом политики быть не должна. Достаточно взглянуть на так называемые «интеграционные» инициативы. Даже только со стороны Казахстана их было озвучено столь много, что впору со счету сбиться. А в реальности — последние водноэнергетические переговоры в Алматы стали более-менее успешными (в смысле достижения договоренностей, о реальных результатах говорить тоже пока рано) лишь благодаря вмешательству и определенному посредничеству российской стороны...

- Не секрет, что в мировой системе международных отношений, включая и центральноазиатский регион, идет процесс трансформации, который потребует внесения изменений в национальные концепции безопасности, внешней политики. На Ваш взгляд, какими будут эти изменения?

- Прежде всего, необходимо понимать — и развитие событий в последние полгода это показывает, — что мир не просто перестал быть однополярным, но еще и не отказался от так называемого «блокового» мышления. И это понятно, ресурсный потенциал, да и вообще потенциал развития в мире не растет, а уменьшается, обостряется конкуренция между ведущими центрами силы. Эта конкуренция через различные инструменты — глобализацию, регионализацию, создает новую конфигурацию соотношения между великими державами. Число этих держав или альянсов ограничено, имена их известны, никаких сенсаций или сюрпризов ожидать не приходится, «новеньких» в этом списке не будет.

Удел всех остальных — примкнуть к тому или иному полюсу, избегая по возможности конфронтации с другими. Эта конкуренция не означает того прямого силового противостояния, которое мы имели в период существования СССР, с сопутствующими явлениями — гонкой вооружений, например. Хотя какие-то из подобных элементов возрождаются. США, скажем, не оставляют идеи расширения НАТО на Восток, Россия инициирует преобразование ОДКБ в военную организацию, усиливается военно-политический компонент в деятельности ШОС.

Этот процесс будет нарастать и через какое-то время трудно будет представить одновременное участие Казахстана в ОДКБ и ШОС — с одной стороны, и сотрудничество с США и НАТО — с другой.

-А что может помешать?

-Например, на Каспии, где происходит совершенно очевидная милитаризация и еще дополнительно существует иранский фактор... Это будет просто невозможно. Время, когда на равноудаленном расстоянии от киргизской столицы одновременно находятся военные базы США и России, тоже прошло. Руководство Киргизии в самое ближайшее время должно будет в этом вопросе определиться. И направления возможных решений ясны. Если, предположим, руководство Киргизии выберет сотрудничество с США, то встанет вопрос о выводе российской авиабазы, заодно актуализируется вопрос о членстве Киргизии в ОДКБ. Это ведь в обиходном названии «российская» авиабаза, де-юре — это авиационный компонент сил быстрого развертывания ОДКБ, де-юре — она в такой же степени и казахстанская, и узбекистанская и всех стран-членов Организации договора коллективной безопасности. А военные вопросы не существуют в отрыве от всех других — экономических, например... Киргизия в этом случае оказывается просто в полном враждебном окружении, учитывая, что Китай хоть и не входит в ОДКБ, но к этой организации испытывает значительно больше лояльности, нежели к американскому и вообще западному присутствию в регионе.

Назревшие изменения в национальных внешнеполитических концепциях, включая и вопросы, связанные с обеспечением национальной безопасности, должны быть сосредоточены на конкретизации формул, связанных с внешними приоритетами и внешним партнерством. Партнеров может быть много, но одновременно Россия и США быть «стратегическими» партнерами не могут.

Это интересно

4—5 ноября на Иссык-Куле пройдет Международная конференция «Внешнеполитическая ориентация стран Центральной Азии в свете  глобальной трансформации мировой системы международных отношений». Организатором мероприятия является Общественный фонд Александра Князева. Центральной темой обсуждения станут геополитические аспекты формирования внешней политики стран Центральной Азии, включая и сферу безопасности, в 1990-х — 2000-х гг. (политика «многовекторности» и ее роль в развитии стран региона). Во время работы конференции эксперты намерены оценить возможности стран Центральной Азии и России по формированию структур региональной безопасности в рамках действующих международных и региональных организаций (СНГ, ОДКБ, ШОС) и без участия внерегиональных сил, а также результаты военного присутствия США и НАТО в Центральной Азии и основные угрозы региональной безопасности. Отдельным вопросом будут рассмотрены экономические аспекты внешней политики стран Центральной Азии в контексте проблематики региональной безопасности.