ЗАКАВКАЗЬЕ

Фактор измены и дезинтеграции

«Политический журнал», 29.10.08

Илья Бражников, Владимир Карпец

 Как правильно сдавать союзников и оскорблять чувство патриотизма

В свое время (ПЖ № 34 (177)/28.12.2007) нам уже доводилось писать о том, что в отсутствие православного императора ни сама Церковь, ни кто-либо из ее представителей не могут быть субъектами геополитики. Позволим себе автоцитату: «Беззубость и почти полная беспомощность нынешней России на постсоветском пространстве напрямую связаны с пресловутым «демократическим выбором» России. Либеральная доктрина о разделении светской и духовной властей не позволяет гражданской власти России проводить православную геополитику даже на постсоветском пространстве, не говоря уже о византийской ойкумене, где на самом деле тоже ждут ее возвращения. Обратной стороной этой доктрины является то, что геополитические действия предпринимает сама Церковь в лице непонятно кем уполномоченных на то епископов, но все эти действия вне поддержки верховной власти весьма и весьма рискованны и совсем не «симфоничны».

Последние события полностью подтвердили эти слова. Едва лишь гражданская власть в России проявила геополитическую волю, политическое руководство Церкви мгновенно предало ее, фактически выступив на стороне врага.

О том, что это именно предательство, лучше всего свидетельствуют сами враги. Выступая 15 октября в Тбилиси на закрытии Третьего международного мирного форума, Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II заявил, что «грузинский народ никогда не смирится с потерей Абхазии и Самачабло». Его поддержал спикер грузинского парламента Давид Бакрадзе, который высоко оценил решение РПЦ не принимать в свой состав епархии Абхазии и Южной Осетии. А еще 6 октября, когда состоялось заседание Священного синода, на котором было принято это решение, многие новостные агентства цитировали слова священника Георгия Рябых, заявившего, что РПЦ признает Южную Осетию и Абхазию каноническими территориями Грузинского патриархата. Еще жестче высказался пресс-секретарь МП священник Владимир Вигилянский: «Речи о включении осетинской и абхазской церквей в состав РПЦ быть не может».

При этом вслед за комментарием дьякона Андрея Кураева – некоторые с плохо скрываемым удовлетворением, а иные, напротив, с озабоченностью – журналисты указывали, что впервые за много лет появились серьезные расхождения позиций Московского патриархата и Российского государства.

Действительно, впервые в новейшей истории руководство Московского патриархата – или те, кто говорят от его имени, – ведет себя вполне в духе современной либеральной парадигмы светского государства и независимой Церкви. При этом всячески подчеркиваются добрые отношения и взаимопонимание с Грузинским патриархом Илией II. Сам же патриарх Илия по вопросу об Абхазии и Южной Осетии высказывался уже не раз во вполне определенном – и совсем не только в чисто церковном – ключе. 10 октября в приветственном слове участникам так называемого Международного форума мира он сказал буквально так: «Абхазия и Цхинвальский район – территория Грузии. Грузия не допустит их потери и сделает все, чтобы наш народ был един».

Легко заметить, что если Московский патриархат своим решением жестко разделил церковное и государственное, церковное и национальное, то Илия II даже и не собирается этого делать. Он и ранее выступал с позиций грузинского национализма, высказывал идеи вроде «Грузия для грузин». Он говорит как не только церковный, но и национальный лидер, полностью поддерживая Михаила Саакашвили.

Можно представить себе, как реагировало бы «мировое сообщество», если бы что-то подобное сказал кто-то из церковных иерархов России.

Тем временем много лет церковная жизнь в Южной Осетии и Абхазии – древних православных землях – практически парализована. В Абхазии с 1993 г. православное население – абхазское и русское – после исхода с этой земли грузин не окормляется Грузинской Церковью. Рукоположение священников прекратились. В административном отношении всем управляет белый священник – Виссарион Аплиа. А в Южной Осетии положение еще более сложное. В 2005 г. в республике была создана Аланская епархия, которую отказалась признать Московская патриархия. В каноническом отношении она подчинилась Греческой Истинно Православной (старостильной) Церкви, в свою очередь не подчиняющейся ни Фанару, ни Элладской Церкви, перешедшим на Григорианский календарь. Возглавляет Аланскую Церковь епископ Георгий (Пухатэ), неоднократно заявлявший о желании уйти под омофор Московского патриарха. Однако ему и его пастве в этом отказывали. В храмах РПЦ МП в Северной Осетии верующих осетин из Южной Осетии отказываются причащать. А во время празднования Дня независимости Южной Осетии 20 сентября епископ Ставропольский Феофан, по словам епископа Георгия, выкрикивал: «Вы здесь никто!» На его поведение была подана жалоба в Москву, но она осталась без ответа. Теперь же епископ Георгий прямо заявил, что Московская патриархия православных осетин предала.

В обосновании своего решения Московский патриархат ссылается на понятие «канонической территории», которое употребляется в церковном праве совсем недавно. Однако обоснование этого понятия следует искать в древнем правиле «один город – один епископ», остающемся неизменным на всем протяжении истории Церкви. В Правилах Святых Апостол говорится: «Епископам всякаго народа подобает знати перваго в них и признавати его яко главу и ничего, превышающаго их власть, не творити без рассуждения». И далее: «Епископ да не дерзнет вне пределов своей епархии творити рукоположение во градех и в селех, ему не подчиненных» (Правила 34, 35). Эти правила сложились уже в I–II веках и сформировали полисно-общинное устройство Церкви, основанное при этом на выборности епископата. При этом никакой формальной иерархии тогда у епископов не было. Эта иерархия появляется только в имперскую эпоху и прямо связана с ролью православных императоров. Поместные церкви стали возглавлять митрополиты – главы крупных городов имперских провинций. Они могли создавать территориальные церковные единицы. Патриархи же (первоначально это почетный титул) таких единиц не создавали. И хотя к IX в. в Церкви – только в рамках империи и в связи с нею – сложился так называемый принцип пентархии – пяти патриархов (Константинопольский, Иерусалимский, Александрийский, Антиохийский и Римский, которого через несколько веков сменил Московский) – само выражение «нет земли без Патриарха» очень позднее. Строго говоря, по канонам после падения империи – Византийской, а затем Российской – должно было бы последовать возвращение к первоначальному общинно-городскому принципу, как это есть у старообрядцев, однако этого не произошло. В данном случае речь идет не об оценке данного факта, а о самом факте.

Как бы то ни было, в связи с нынешним церковно-правовым казусом следует помнить 38-е правило Трулльского собора: «Аще царскою властию вновь устроен или впредь устроен будет град, то гражданским и земским распределением да следует и распределение церковных дел». Строго говоря, только наличие именно царской власти есть гарантия правильного церковного устроения, если, конечно, речь не идет о Церкви первых трех веков. Однако и при отсутствии монархии (как это есть сейчас) территориальное устройство Церкви следует за государственно-административным, и такое применение канона является наиболее правильным и оптимальным даже и в наше время.

При этом следует иметь в виду, что, исходя из принципа выборности епископа соборным избранием православных христиан данной «земли», именно соборному голосу следует прежде всего доверять при решении таких вопросов, как вопрос о Южной Осетии и Абхазии. В подобных случаях наиболее крупный канонист сегодняшней РПЦ МП протоиерей Владислав Цыпин советует обращаться к правилу 132 (118) Карфагенского Собора: «Аще же случится быти единому месту; то да предоставится тому, к которому в большей близости окажется. Аще же будет равно близко к обоим престолам: то да поступит к тому, котораго народ изберет».

Таким образом, совершенно очевидно, что никакого канонического нарушения в случае принятия православных Южной Осетии и Абхазии под юрисдикцию Московской патриархии и быть не может. Тем более что в случае с Украиной, например, Патриархия стоит именно на той позиции, которая была изложена выше. Стоит ли после этого говорить, что понятие «каноническая территория Грузии» – это не более чем фикция, дипломатический флер, за которым четко просматривается двусторонний сговор?

Еще в самый разгар войны, когда осетинские женщины, дети и старики находились под обстрелом или в лагерях беженцев и еще не высохла кровь расстрелянных из танков в упор русских солдат, глава внешнеполитического ведомства РПЦ митрополит Кирилл провел телефонные переговоры с Илией II. Судя по итогам Синода, он, видимо, успокоил коллегу и «брата», заверив его в том, что РПЦ не признает абхазские и осетинские приходы. Заметим еще раз, что война была в разгаре и что в иное время подобные действия расценили бы как прямое пособничество врагу.

Почему это стало возможным? Наиболее часто высказываемое предположение – личные взаимоотношения с патриархом Илией II. Илия II – едва ли не последний православный предстоятель, лояльно настроенный к руководству РПЦ в ее споре за территории Эстонии и Украины с Константинопольским патриархом. Но может ли это рассматриваться серьезно, когда речь идет, как в случае осетин, о геноциде целого народа, прямо поддерживаемом Грузинским патриархом? Ведь косвенно Московский патриархат поддержал не Илию II, а Михаила Саакашвили и выразил фактически пронатовскую позицию – и от этого факта не уйти.

Надо отметить, что заявления двух глав церквей с самого начала войны были резко ассиметричны. Илия II без излишней политкорректности, сказал четко, что Абхазия и Южная Осетия – это грузинские территории, от которых Грузия никогда не отступится. Алексий II же выступил в совершенно пацифистском ключе: «Узнав о боевых столкновениях в Цхинвале и его окрестностях, призываю противостоящих прекратить огонь и вернуться на путь диалога». То есть ни вероломное нападение грузин на мирный спящий Цхинвал, ни националистические заявления Грузинского католикоса, ни наконец пролитая невинная кровь русских миротворцев не получили должной оценки, были как будто «не замечены» российским патриархом. Это беспомощное заявление уравняло и правых, и виноватых, стилистически оказавшись наиболее близким к заявлению канцлера ФРГ Меркель. Это позволяет с уверенностью предположить, для кого, собственно, была произнесена эта речь, большинством русской паствы воспринятая крайне негативно. Именно такого заявления только и ждали услышать напуганные российской военной мощью европейцы и американцы, исходящие из абстрактной идеи «территориальной целостности» Грузии. Перед лицом реальной угрозы РПЦ стала единственной политической силой, нарушившей общественный консенсус вокруг проблемы бывших грузинских территорий. Подобно тому, как это бывает в Западной Европе, голос христианской церкви в России оказался в унисон с предательскими голосами правозащитных организаций.

Тем самым прозвучали первые аккорды весьма своеобразной «симфонии властей» – не православной церкви и политического руководства РФ, а Русской церкви и европейского (едва ли не мирового) правительства – эдакая «европейская симфония». Русская церковь открыто проявила свой международный надгосударственный статус.

В этом контексте совершенно особое значение приобретает прием в Даниловом монастыре американского посла. 21 октября Российский патриарх встретился с Джоном Баерли, и эта встреча вышла далеко за рамки сухого официоза. «Дружба народов России и Америки – залог прочного мира на планете» – заявил Российский патриарх, словно на дворе не 2008, а 1986 год. Затронув тему войны, патриарх напомнил, что «Русская православная церковь одной из первых призвала к прекращению кровопролития и оказанию гуманитарной помощи пострадавшим в военном конфликте. Наши монастыри и приходы на юге России стали пристанищем для тысяч беженцев из Южной Осетии. Русская церковь прилагает активные усилия по преодолению последствий гуманитарной катастрофы как совместно с межхристианскими международными благотворительными организациями, так и самостоятельно». Оговорка насчет «межхристианских международных благотворительных организаций», как известно, нашпигованных агентами западных спецслужб, просто изумительна.

Служба коммуникаций ОВЦС сообщает также, что «Святейший Патриарх приветствовал проведение международных дискуссий под эгидой ООН, ЕС и ОБСЕ по вопросам обеспечения прочной безопасности в зонах конфликта, которые начались 15 октября в Женеве». И вновь прозвучали слова о «братских» отношениях с грузинской церковью, а о православных осетинах и абхазах вновь не было произнесено ни звука. В ответ американский посол, разумеется, «высоко оценил вклад Русской православной церкви в межхристианское и межрелигиозное сотрудничество как внутри страны, так и на мировой арене». Но мало того: в ходе встречи американскому послу были переданы материалы, касающиеся гуманитарной и миротворческой деятельности РПЦ на Кавказе: «Его Святейшество подчеркнул, что Московский патриархат готов к диалогу по различным вопросам общественной жизни и к участию в обсуждении путей решения глобальных проблем».

Иначе говоря, Московский патриархат как «международная организация» готов к «диалогу» и даже прямому сотрудничеству с евроатлантическими глобалистскими структурами. ОВЦС, протягивая руку за океан, словно говорит: «Посмотрите на нас! Мы вовсе не мракобесы какие-нибудь, мы тоже цивилизованные люди и открыты к общению. Выходите на нас, взаимодействуйте с нами, мы предоставим всю нужную вам информацию и готовы к самому разнообразному посредничеству между вами и несговорчивой российской властью». Таким образом, речь идет о достаточно открытом позиционировании Русского Православия не как единственно правой веры, а лишь в контексте «единого европейского христианства».

Заметим также, что нынешним летом в официальных выступлениях представителя Отдела священника Георгия Рябых, осудившего «преступления коммунизма», звучало осуждение всего советского периода русской истории, причем на конференции в Праге он делал это именно с позиции защиты «европейских ценностей». В анонимном «Богословско-каноническом анализе» заблуждений епископа Диомида фактически содержится одобрительная оценка глобализации как содействующей «свободе предпринимательства». Высказана оценка вопроса о монархии как не имеющего церковного значения, что противоречит ранее принятой социальной доктрине Русской православной церкви, а в контексте выступлений о.Георгия Рябых прямо выглядит как одобрение Февральской революции. Наконец обращают на себя внимание весьма спорные публичные заявления известных «миссионеров» вроде о.Даниила Сысоева, осуждающие патриотизм с «христианской точки зрения». При этом все православные люди, высказывающие иные точки зрения по этим вопросам, немедленно квалифицируются как «маргиналы» и «гной, который должен вытечь из Церкви» (дьякон Андрей Кураев).

Тот же самый дьякон Кураев сразу же после нападения Грузии на Южную Осетию публично заявил, что он делает все, чтобы «эта война не стала священной». Речь шла об очевидной аллюзии в отношении позиции Церкви и митрополита Cергия (Страгородского) в первые дни Великой Отечественной войны. С учетом настойчивого самопровозглашения Грузии «оплотом Европы», «оплотом свободы» и «демократии» все становится более чем понятно. Да и осуждение Диомида, известного как непримиримого противника именно «евроатлантического» влияния на Православие, начинает в этом контексте выглядеть иначе, чем защита единства Церкви.

Речь идет о том, что сравнительно небольшая, но весьма сплоченная группа лиц, пользующихся расположением части иерархов, навязывает Церкви весьма своеобразно окрашенные установки. Эти установки направлены против государства исторической России, ее Вооруженных сил и в конечном счете против Православия как веры русского народа.

Российская власть проглотила этот акт неприкрытой измены. Официальных комментариев на решения Синода не последовало. Власть попала в ловушку ей же самой пропагандируемой демократической идеологии. Ведь согласно либеральному законодательству, светское государство и не может иначе: у Церкви своя политика, у государства – своя. Российской власти еще предстоит понять, что в России не может быть «независимой» Церкви, как не может быть независимого телевидения. Пока же этого понимания нет, РПЦ МП из фактора интеграции постсоветского пространства становится фактором его дезинтеграции, подтверждая свой перестроечный мандат, выданный Александром Яковлевым – главным коммунистическим идеологом независимой Церкви. Если в случае с Украиной и Белоруссией Церковь (волей православного народа) пока еще сохраняет имперскую структуру, то здесь мы впервые увидели обратное: Церковь (в лице первоиерархов) ее разрушает. Политики из ОВЦС думают, что им удастся отстоять украинские и эстонские территории путем закулисных переговоров, не понимая, что антиимперская политика в одном регионе немедленно отзовется в другом. Непризнание абхазской и югоосетинской церквей – это прямой шаг к созданию независимых от РПЦ поместных церквей на Украине и в Белоруссии.

С горечью приходится признать, что исполнилась вековая мечта, озвученная еще на Поместном соборе РПЦ 1917–1918 гг.: «Церковь действует «поверх барьеров» – в обход государственных границ, политики государств и воли народов с их «национальным эгоизмом». Церковь действует так, словно вернулись времена апостолов – она выстраивает взаимоотношения от общины к общине, без оглядки на местные власти. Ничего, что этими действиями иерархи предают целые народы и разрушают остатки веры. Как сказал Спаситель: не удивляйтесь – всему этому надлежит быть.

Диакон Андрей Кураев: «Больших не любят»

Томский вестник, 29.10.08

Татьяна Винарская.

Самый молодой профессор богословия в истории России, талантливый публицист и лектор, теолог  и просто неординарный человек Андрей Кураев в пятый раз приехал в Томск. Главной целью нынешнего визита в наши палестины стало участие в пленарном заседании общероссийского конкурса «За нравственный подвиг учителя» (оно пройдет сегодня в областной администрации). Кроме того, диакон  выступит с лекциями перед студентами ТГПУ, ТГУ, ТУСУРа, пообщается с томским духовенством, с учащимися духовной семинарии и православной молодежью города.

В насыщенной программе пребывания о. Андрея в Томске нашлось место и для встречи с представителями массмедиа. Тема  вчерашней пресс-конференции в агентстве «Интерфакс-Сибирь» была заявлена как «Церковь в современной политике: грузинский конфликт, украинский раскол». Однако обсуждение выплескивалось за пределы обозначенной темы: все-таки не каждый день у провинциальных журналистов появляется шанс взять комментарий у столь яркой личности. Из-за ограниченности газетной площади сегодня мы предлагаем читателям лишь небольшой фрагмент разговора.

В лаконичной прелюдии Андрей Кураев сразу обозначил свою позицию.

- «Церковь и политика» - это моя нелюбимая тема. К политике я отношусь как к работе Московского метрополитена. Своей машины у меня нет, поэтому мне небезразлично, как функционирует вид транспорта, которым я пользуюсь ежедневно. Но интерес к метрополитену я никогда не сделаю смыслом своей жизни, я просто принимаю его в свой кругозор как некую составляющую моего существования. То же самое и с политикой. Самая хорошая ситуация – это отсутствие каких-либо новостей из данной сферы. Но тем не менее очень часто церковь оказывается втянутой в политику, потому что у двуглавого орла две головы (ветви власти), но одно тело (народ). Конфликты вторгаются в жизнь и требуют реакции церкви, ее участия. Такое участие не всегда бывает параллельным. Очень ярко это проявилось в ходе осетино-грузинского конфликта. Возможно, вы обратили внимание на чрезвычайную аккуратность и осторожность комментария Московского патриарха в дни конфликта. Никаких призывов типа «Добей гадину!» там не звучало. А звучали, напротив, миролюбивые мотивы. Причем Алексий II не возлагал ответственности ни на одну из конфликтующих сторон. Во-вторых, даже в дни конфликта наши взаимоотношения с грузинской патриархией не прекращались. Например, патриарх Илия с помощью патриарха Алексия передал письмо президенту Медведеву. В письме Илия просил открыть гуманитарный коридор в зоне конфликта, чтобы грузинские священники могли забрать тела погибших воинов и предать их земле. Эта просьба была удовлетворена. Когда РФ признала независимость Абхазии и Южной Осетии, наша церковь не возражала против такого решения. Я считаю, и моя точка зрения совпадает с мнением патриархии, что Саакашвили - нерукопожатный мерзавец, и его вояки правильно получили по зубам. Я считаю, что народы Осетии и Абхазии заслужили право на независимость.  Однако в то же время считаю, что России упустила шанс стать моральным лидером человечества. Для этого нужно было сделать две вещи: хотя бы изобразить сопротивление наших миротворцев на пути абхазских военных в Кадорское ущелье и тем самым показать, что российские войска действительно выступают как миротворцы, а не как сторонники одного из участников конфликта. И что у нас нет двойных стандартов в отличие от тех, кого наш премьер-министр называет «нашими западными партнерами». Уж если наши войска вошли туда, они должны были обеспечить безопасность проживающих там грузин – а это примерно треть населения. Но где те грузины? Что с ними? Ответы на эти вопросы для нас крайне неприятны. В общем, был у России шанс стать гуманитарным лидером 21-го века, но она его упустила. Этот момент не позволяет мне бурно аплодировать действиям России. Теперь объясню, почему Московская патриархия, не возражая против независимости народов Абхазии и Осетии, не соглашается принять их под свое покровительство. Для нас изменение государственных границ есть факт, но из этого не следует необходимости изменения границ церковных.  Это важная позиция, потому что, если мы согласимся с изменением канонических границ, мы породим церковный хаос на всей территории бывшего СССР. Речь прежде всего идет об Украине. Когда там начали раздаваться голоса о церковной самостийности Украины, мы говорили: извините, церковные границы непреложны. Если же мы пойдем на такой шаг в отношении Абхазии и Осетии, то сделаем противником грузинского патриарха Илию. А он сегодня чуть ли не единственный наш сторонник. Больших ведь никогда не любят…

- Население  в Грузии значительно более воцерковленное, чем в России. Люди там внимательно прислушиваются к патриарху, уважают его мнение. Известно ли вам, что он делал во время конфликта и обращался ли к нему наш патриах?

- Если сравнивать то, что говорили грузинский и московский патриархи, разница очень большая. Алексий II говорил о душе, небе, ценности  человеческой жизни. Илия II говорил о земле, о том,  что осетины на территории Грузии – пришлые. Такова ментальная разница двух народов, и ее можно понять. Русский народ многоземельный, наши пространства никогда не были зажаты ущельями и горами. Грузинский народ - малоземельный. С такой точки зрения, Илия II выступал как естественный патриот.  Но христианин – это тот, кто умеет смотреть со сверхъестественных позиций.  Нельзя требовать от человека, чтобы он был святым. Но если человек не свят, это не значит, что он мерзавец. Я не могу осуждать грузинского патриарха за его позицию, но эта позиция слишком почвенная. При этом я знаю, что Илия II отнюдь не симпатизирует Саакашвили. Сегодня для Грузии Саакашвили как наш «ихний» Сталин. Прежде чем разгромить Цхинвал, он идейно, медийно разгромил Тбилиси.

Карабах: воля народа превыше всего

Новости – Армения, 29.10.08

Гагик Багдасарян

Уходящий месяц ознаменовался рядом ключевых событий, прямо или косвенно связанных с карабахской проблемой, процессом ее урегулирования, уточнением позиций сторон.

Все это происходит на фоне кардинальных геополитических изменений в региональном и глобальном масштабах, окончательного разрушения однополярного миропорядка и открытого соперничества между основными игроками мировой политики.

Тем не менее, следя за процессами вокруг карабахского урегулирования, можно с абсолютной уверенностью утверждать, что страны, которых принято называть сверхдержавами, едины в подходах как минимум по двум ключевым вопросам. Во-первых, они полностью исключают возможность силового решения проблемы, во-вторых, полностью осознают необходимость уважения права народа Нагорного Карабаха на самоопределение, без чего урегулировать конфликт невозможно.

При этом разные страны выступают против попыток военного решения проблемы в силу разных причин, но основной, по всей видимости, является полная непредсказуемость последствий возможного возобновления военных действий в зоне карабахского конфликта, которые даже оптимисты иначе как катастрофическими не называют.

В этой связи мало кто верит, что Азербайджан решится повторить грузинскую авантюру и развязать колониальную войну в XXI веке. Эксперты склонны считать, что перманентно звучащие воинственные заявления азербайджанского руководства и раздуваемая милитаристская истерия предназначены для внутреннего пользования. Хотя не совсем понятно, зачем нужен популизм в стране, где за президента "в лучших демократических традициях" голосует чуть ли не 100% избирателей.

Тем не менее, подобные "воинственные пляски" являются чисто внутренним популизмом, так как они не оказывают на армянскую сторону абсолютно никакого воздействия.

Именно так можно трактовать заявления руководства Нагорно-Карабахской Республики по итогам завершившихся в Арцахе тактических учений по боевой стрельбе. Официальная позиция НКР, озвученная президентом республики Бако Саакяном и министром обороны Мовсесом Акопяном предельно ясна - на шантаж никто поддаваться не собирается. Независимость НКР не может быть предметом торга, заносчивые заявления о "заоблачных" размерах азербайджанского военного бюджета карабахцев не пугают. К подобным сентенциям бакинских деятелей в Карабахе относятся более чем спокойно, как и подобает людям, уверенно контролирующим ситуацию и не сомневающимся в собственных силах.

Ни у кого не вызывает сомнения, что основным принципом урегулирования карабахской проблемы будет международно признанное право нации на самоопределение. Для четырех из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН это право доминирует над так называемым принципом территориальной целостности, о чем свидетельствует признание независимости Косово, Южной Осетии и Абхазии.

Следует предположить, что настаивать после этого на "незыблемости и неприкосновенности" административных границ бывших советских республик, не учитывая право на свободное волеизъявление народов, так называемому международному сообществу не позволят не только сложившиеся реалии, но и элементарная порядочность.

И не случайно заместитель Государственного секретаря США Дэниел Фрид напомнил, что право наций на самоопределение является такой же нормой международного права, как и принцип территориальной целостности. Высокопоставленный представитель Госдепартамента предупредил также Азербайджан о том, что "военное решение карабахского конфликта невозможно".

За исключительно мирное урегулирование карабахской проблемы выступает и официальная Москва, о чем неоднократно заявляли представители российского руководства.

Президент Армении Серж Саргсян недавно озвучил принципы, на основе которых возможно решение проблемы.

По словам главы армянского государства, урегулирование конфликта возможно, если Азербайджан признает право народа Нагорного Карабаха на самоопределение, если Нагорный Карабах будет иметь сухопутную границу с Арменией и если международные организации и передовые страны будут гарантировать безопасность народа Нагорного Карабаха.

Несомненно, эти принципы вполне реалистичны и справедливы. Нагорно-Карабахская Республика имеет больше исторических, правовых, политических оснований для признания де-юре со стороны международного сообщества, чем кто-либо другой.

Карабах, в отличие от Азербайджана, воспользовался правом на самоопределение, не нарушая советского законодательства, а, следовательно, правовые основания провозглашения Нагорно-Карабахской Республики безупречны и международное сообщество рано или поздно будет вынуждено с этим считаться.

Безусловно, урегулирование любого конфликта возможно лишь на основе компромиссов и взаимных уступок. На это и нацелены переговоры с участием американского, российского и французского посредников. Однако естественное право народа самому распоряжаться своей судьбой должно быть безоговорочным и неоспоримым.

Нино Бурджанадзе: «Выборы в Грузии должны состояться не позже весны»

Время новостей, 29.10.08

Михаил Вигнанский

Августовский вооруженный конфликт вокруг Южной Осетии побудил грузинскую оппозицию к сплочению. Критики власти добиваются проведения досрочных выборов. Бывший председатель парламента Грузии 44-летняя Нино Бурджанадзе объявила о создании оппозиционной политической партии «Демократическое движение Единая Грузия». Учредительный съезд партии состоится 23 ноября -- в пятую годовщину «революции роз» 2003 года. Тогда г-жа Бурджанадзе, Михаил Саакашвили и Зураб Жвания возглавили народные протесты, которые привели к досрочной отставке тогдашнего президента Эдуарда Шеварднадзе. Теперь из революционной «тройки» у власти остался лишь президент Саакашвили -- премьер Жвания погиб при загадочных обстоятельствах в 2005 году, спикер покинула свой пост в апреле нынешнего года. Нино БУРДЖАНАДЗЕ рассказала «Времени новостей» о своем понимании ситуации в Грузии.

-- Прошло пять лет после «революции роз» -- и вы снова в оппозиции, снова обвиняете президента, только другого, в авторитаризме, требуете демократических преобразований. Получается, за что боролись -- на то и напоролись?

-- Осенью 2003 года мы выступали не против тоталитарного режима, а за спасение государства, которое погрязло в коррупции и практически не управлялось. Но надо признать, что тогда было лучше положение со свободами, в частности в СМИ. По линии укрепления государственности за эти годы были сделаны верные шаги, но постепенно проявились признаки авторитаризма. Телевизионное пространство под тотальным контролем государства. В обществе посеян синдром страха. Мои бывшие, скажем так, однополчане спрашивают: почему Бурджанадзе только сейчас об этом заговорила? Неправда, я не молчала об этом и в бытность председателем парламента. Я была достаточно резкой внутри команды, но публично, конечно, соблюдала принципы деликатности, так как тоже находилась во власти.

-- Что из происшедшего за эти годы в Грузии вызывает у вас наибольшее несогласие?

-- Сенсационных заявлений и компроматов от меня ждать не следует, это не мой стиль. Но я не буду скрывать, в чем были разногласия -- в основном это касалось методов управления. И это вело к тому, что справедливости в стране становилось все меньше. У людей появилось чувство незащищенности. Вот что было самой большой ошибкой.

-- Вы потребовали от президента Саакашвили провести новые выборы в «разумные сроки». Какие сроки вы считаете «разумными»? И какие выборы должны пройти досрочно -- президентские или парламентские?

-- Наш народ сам должен проанализировать, насколько он доверяет руководству после происшедших событий. Выборы обязательно должны состояться не позже весны, но только с разумными изменениями избирательного законодательства и при условии свободы СМИ. Будут это президентские или парламентские выборы -- об этом решать всему спектру оппозиции. Мы должны вынудить президента назначить выборы. Я не знаю ни одну нормальную демократическую страну, где после войны правительство автоматически не подает в отставку и не проводятся новые выборы.

-- Но президент только что назначил нового премьера -- бывшего посла в Турции, Албании и Боснии и Герцоговине Григола Мгалоблишвили. В правительстве ожидаются и другие изменения. Можно ли считать эти действия адекватной реакцией на проигранную войну?

-- Правительство сейчас меняется не потому, что кого-то наказывают, а потому, что таково требование конституции. За определенное время сменилась часть членов кабинета, поэтому правительство надо формировать заново. Новый премьер -- замечательный молодой человек, он хорошо воспитан и образован. Я его очень уважаю, он был идеальным послом. Но я не уверена, что он будет хорошим премьер-министром. Он не сможет провести необходимые для страны радикальные реформы. Я не представляю, как он будет разговаривать с силовиками. Так что ничего особенного от изменения кабинета ждать не следует. Главное, чтобы президент изменил свою политику. Чтобы он не только читал нам лекции об извлеченных уроках, а доказывал это делом. Дело же показывает, что, к сожалению, они ничему не научились.

-- А как вы относитесь к разговорам о том, что США уже ищут замену Саакашвили? В этой связи называли и вашу фамилию...

-- К таким разговорам я отношусь резко отрицательно. Ни США, ни другая западная страна, ни тем более Россия не имеют права говорить о смене власти в Грузии. На Западе нет таких намерений, там демократические страны. Симпатии могут быть, но громко об этом в нормальных странах не принято говорить. Это решать грузинскому народу.

-- Критикуя Саакашвили, вы сказали, что после событий августа Грузия отдалилась от НАТО...

-- В декабре на встрече министров иностранных дел альянса в Брюсселе План действий по членству в НАТО мы, очевидно, не получим. Я была бы рада ошибиться. К Грузии после непредсказуемых действий снизилось доверие западных партнеров. Скептики внутри альянса, которые учитывали позицию России против расширения, получили больше аргументов.

-- Возможно ли, что Грузия ввяжется в новую авантюру?-- Я не владею информацией спецслужб. Но думаю, что такой сценарий, к сожалению, не исключен.

-- Августовский конфликт разрушил российско-грузинские отношения. Где искать выход из тупика?

-- К сожалению, российско-грузинский кризис зашел слишком далеко после этого конфликта и последующего признания Россией Абхазии и Южной Осетии. Это сказалось и на человеческих отношениях между двумя народами. В Грузии никто не мог себе представить, что российские военные будут бомбить грузинские города и села, оккупировать их. Нужны будут серьезные усилия и определенное время для продвижения отношений в нормальное русло. Россия должна начать разговаривать с Грузией как с независимым и суверенным государством, территориальную целостность которого она уважает. Нужно найти выход из ситуации с признанием этих республик.

Войдет ли Армения в одну и ту же реку дважды?

The first news, 29.10.08

Сахиль Искандеров

Активизация попыток России в обход других членов МГ ОБСЕ по урегулированию Нагорно-Карабахского (НК) конфликта, естественно, ставит перед участниками конфликта и стран- посредников, задействованных в вопросе урегулирования, а также стран, имеющих собственные геополитические интересы в Южно-Кавказском регионе, массу непростых вопросов, подталкивая их к определенным умозаключениям.

Если конфликтующие стороны согласятся с недавним предложением Москвы, состоящим из четырех пунктов, по урегулированию данного вопроса (такой вариант не исключен с внесением в первоначальный проект некоторых возможных корректировок), то это сильно укрепит геополитическое влияние России на всем постсоветском пространстве. Уже со стороны азербайджанского и армянского экспертного сообщества по поводу данного предложения озвучены оценки и мнения, утверждающие о неприемлемости такого плана. У каждой стороны свой подход к этому плану и собственные опасения насчет дальнейших шагов России.

Хотя данный российский план больше отвечает интересам Армении и сепаратистского режима НК, как ни странно, яростнее всех они-то и выступают против этого предложения. По их мнению, это равносильно предательству интересов «стратегического союзника» со стороны Москвы. После озвучивания российского предложения Армения и представители сепаратистского режима НК открыто заявили о своем нежелании освободить даже захваченные азербайджанские земли, прилегающие к анклаву. Нельзя упускать из виду и то, что даже армянская оппозиция, которая в своей борьбе за власть апеллировала к негибкости нынешних армянских властей в Нагорно-Карабахском вопросе, сейчас объявила о приостановлении своей борьбы против властей на некоторое время. Такое решение оппозиции обосновывается тем, что необходимо ослабить давление на республиканские власти во имя общенациональных интересов в сложившейся непростой ситуации. Для Запада и США предложение Москвы тоже неприемлемо. Но только не по сути своей, а именно из-за того, что оно ставит НК и решение конфликта под полный контроль России. Именно в целях предотвращения данного факта в срочном порядке Армению посетили заместитель госсекретаря США Д.Фрид и спецпредставитель генсека НАТО Р.Симмонс. По утверждению же некоторых российских экспертов Армения готова изменить своему «стратегическому союзнику».

У каждого из основных соперников геополитической игры на Южном Кавказе (США и Россия) имеется своя ахиллесова пята в этом противостоянии. Россия, поддерживая сепаратистские режимы (особенно НК) на постсоветском пространстве, нанесла своему геополитическому влиянию непоправимый урон, и подтолкнула некоторые богатые энергоресурсами страны СНГ искать альтернативные пути для транспортировки собственных энергоносителей на мировые рынки. США же, в некоторых случаях применяя двойные стандарты и не показывая свою принципиальную позицию в рамках МГ ОБСЕ, в конечном итоге добились того, что Россия оккупировала часть Грузии, и практически поставила под угрозу альтернативные маршруты транспортировки энергоносителей. Кроме того, такая ситуация может Азербайджан подтолкнуть к сближению с Россией под условием: энергопроекты в обмен на решение Нагорно-Карабахского конфликта в рамках существующих международных правовых норм. Теперь для обоих игроков настал момент истины. И Россия, и США дошли до понимания того, что неразрешенность Нагорно-Карабахского конфликта делает проблематичной возможность их укрепления не только на Южном Кавказе, но и в Центральной Азии. Но каждый из них по-своему подходит к решению этой проблемы, и старается перетянуть на свою сторону конфликтующие стороны.

Последние заигрывания с их стороны с Азербайджаном и еще больше с Арменией являются ярким доказательством этому. Не исключены также определенные давления на Азербайджан и Армению. Но в этом плане у Армении более тяжелая ситуация. Двурушническая политика Армении, которая позволяла ей долго водить за нос слишком серьезные мировые державы, теперь приносит ей незавидные плоды, ограничивая ее маневренность, и ставя ее в положение цейтнота. Но Армении рано или поздно придется сделать окончательный выбор. Вот здесь-то могут произойти неожиданные, но предполагаемые маневры со стороны Армении. С одной стороны, Армения объявляет о приверженности мирному урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта, а с другой стороны, проводит военные учения на оккупированных азербайджанских территориях. Думаю, что этот маневр больше смахивает на военное бравирование перед Россией, которая получила со стороны Армении более чем резкую реакцию на свое последнее предложение, чем перед Азербайджаном. Тем более что недавний визит президента России Д.Медведева в Ереван ничего нового не привнес в отношения между «стратегическими союзниками», которые в последнее время (особенно после российско-грузинской войны) немного охладились. Ожидавшая от С.Саркисяна беспрекословной покорности за поддержку его кровавого режима Россия, скорее всего, будет наращивать давление на него (не исключено, что даже все настойчивее требуя от него признания Абхазии и Южной Осетии) для принятия собственного плана по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта.

Такое поведение Москвы вызывает сильное раздражение у прозападного крыла армянского политического истеблишмента, который в своей деятельности все время придерживается курса, определяемого мощной зарубежной армянской диаспорой. В этом вопросе особую непримиримую позицию занимает партия «Дашнакцутюн», которая входит в правящую коалицию в Армении. Даже в такой трудный момент для Армении, когда она практически изолирована от внешнего мира и вынуждена устанавливать дипломатические и добрососедские отношения с Турцией, которая тоже готова идти на такой шаг под сильным давлением Запада, что, в конечном итоге, может привести к разблокированию границ между двумя государствами, эта партия не особо приветствует шаги нынешних властей Армении в этом направлении. Главным аргументом для «Дашнакцутюн» является то, что режим С.Саркисяна под давлением Запада может снять с повестки дня вопрос об «армянском геноциде». Вспомним митинг протеста этой партии в день посещения А.Гюлем Еревана. Недавнее же предложение России по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта вообще подлило масла в огонь. Некоторые высокопоставленные функционеры этой партии заявили, что уступка С.Саркисяна России в этом вопросе может вызвать раскол в правящей коалиции, т.е. «Дашнакцутюн» вправе выйти из нее. Также было заявлено, что С.Саркисян, больше считаясь с интересами России в регионе, и при этом, жертвуя собственными интересами Армении, вызывает сильное недовольство зарубежной армянской диаспоры, которая является основным источником финансовой подпитки и Армении, и сепаратистского режима НК.

Почти аналогичная ситуация сложилась и в отношениях Армении с Западом и США. Запад никогда не согласится на монополию России в решении Нагорно-Карабахского конфликта, что очень сильно усложнит его задачу по внедрению НАТО на Южный Кавказ. Кровавое укрепление С.Саркисяна во власти в конечном итоге оказало ему медвежью услугу. У Запада на этой почве есть сильный рычаг давления на режим С.Саркисяна. Но пока мощная зарубежная армянская диаспора успешно блокирует это давление в общих интересах Армении. Но и терпение Запада не безгранично. Запад тоже со своей стороны будет оказывать сильное давление на нынешнюю власть Армении в целях предотвратить принятие российского предложения, очень сильно напоминающего поэтапный план урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта, когда-то предложенный МГ ОБСЕ (вернее западным крылом этой группы) конфликтующим сторонам. Только между этими планами есть одна очень существенная разница: тогда предлагалось ввести в зону Лачинского коридора международные миротворческие силы, а не российские, как теперь предлагается. Тогдашний президент Армении Л.Тер-Петросян под давлением Запада и тогдашних политических реалий был готов (или же делал вид, что готов) подписаться под этим планом. В этот момент против него выступили Р.Кочарян и С.Саркисян, приведенные им из НК в Армению, и назначенные на высокие государственные посты. Тандем Кочарян-Саркисян на волне обвинений предательства интересов Армении против Л.Тер-Петросяна, который якобы соглашаясь на поэтапный план, предает интересы Армении, вынудили его уйти в отставку. Даже тогда предполагалось, что это был хорошо разыгранный сценарий, дающий Армении возможность выиграть необходимое время, чтобы растянуть на некоторое время решение конфликта.

Сейчас в Армении сложилась почти аналогичная ситуация. Но только роли изменились. Теперь в Армении и НК кому не лень в этом обвиняют уже нынешнюю власть, которая в свое время сама использовала данную тактику. Не исключено, что сценарий 1998 года может быть разыгран вторично в Армении, но уже в этот раз в виде двойного фарса. Несколько дней назад один из высокопоставленных функционеров «Дашнакцутюн» заявил о своей надежде на то, что, наверное, у С.Саркисяна хватит политической воли, чтобы ради стратегических политических интересов Армении в нужный момент подать в отставку. А совсем недавно появились сообщения о намерении Р.Кочаряна возвратиться в большую политику. Не исключено, что это является сценарием России, которая рассчитывает на соглашательскую позицию Р.Кочаряна. Тем более что, по утверждению некоторых источников, он сильно завязан с Россией через бизнес-структуры в Москве, которые принадлежат лично ему и его сыну. Но у Запада может быть собственная креатура на пост президента Армении в этой игре. И не обязательно, что этой фигурой может быть Л.Тер-Петросян или Р.Кочарян.

Предполагаю, что на авансцену политических игр в Армении могут выйти такие представители сепаратистских сил НК, как А.Гукасян и Б.Саакян (бывший и нынешний «президенты» НК). Предполагаю, что в этом вопросе на этот раз определяющее мнение будет принадлежать армянской зарубежной диаспоре, которая выразит это мнение через «Дашнакцутюн». Но такой сценарий очень нежелателен тем странам, которые заинтересованы в скорейшем решении Нагорно-Карабахского конфликта. Потому что это позволит Армении опять на некоторое время растянуть бесполезные переговоры по урегулированию конфликта. И думаю, что в этих целях Армения даже не прочь будет попытаться войти в одну и ту же реку дважды. А позволят ли ей это мировое сообщество и международные организации, а в первую очередь, члены МГ ОБСЕ, зависит от их политической воли.

Карабахский лабиринт

Экспресс (Баку), 30.10.08

«Азербайджан ни в коем случае не должен соглашаться на размещение российских миротворцев в Нагорном Карабахе, ибо это будет означать окончательную его потерю. Свидетельством тому является печальный опыт Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья. Мы должны учиться на ошибках других». Об этом в связи с предстоящей в начале ноября встрече в Москве президентов Азербайджана и Армении заявил бывший госсоветник по внешней политике Азербайджана, политолог Вафа Гулузаде. По его мнению, Медведев приглашает Ильхама Алиева в Москву для того, чтобы представить план по размещению российских миротворцев в Нагорном Карабахе.

«Поэтому в Москву ехать не нужно. Россия для укрепления своих позиций в Азербайджане пытается под флагом миротворцев обеспечить свое военное присутствие. Покойный Гейдар Алиев не раз отвергал подобные предложения. У него несколько раз был жесткий разговор на эту тему с Борисом Ельциным. Наш президент должен действовать именно так. В противном случае, мы можем потерять не только Нагорный Карабах, но и независимость Азербайджана.

Если Россия все же введет свои войска в Карабах без разрешения Азербайджана, то Баку должен разорвать дипломатические отношения с Москвой и попросить помощи у США и НАТО», - считает Гулузаде.

В свою очередь, политолог Расим Мусабеков считает, что в ближайшее время в Карабахском урегулировании может наступить перелом. По его словам, на этапе новым моментом является то, что удалось достичь сближения позиций всех трех сопредседателей Минской группы ОБСЕ – США, Франции и России.

Речь идет о так называемых Мадридских предложениях посредников. Их суть сводится к освобождению азербайджанских территорий вокруг НК и откладыванию на после-дующий этап решения вопросов, связанных с судьбой Лачинского и Кельбаджарского районов Азербайджана, а также определения правового статуса Карабаха.

Туманным остается вопрос о возможном референдуме по статусу НК. План предусматривает размещение там миротворческих сил. Их состав еще не определен, но, согласно решениям будапештского саммита ОБСЕ 1994 года, контингент одной страны не может превышать 30 процентов от общего состава миротворческих сил. Москва же эту миссию хочет взять полностью на себя.

Все эти моменты являются судьбоносными для Азербайджана, а просто «двумя-тремя несогласованными вопросами», как заявляет глава МИД РФ Сергей Лавров.

Конечно же, правительство Азербайджана не пойдет на такие уступки и для достижения серьезных подвижек предпримет важные шаги. «Ни сегодня, ни завтра, ни через 10-50 лет Нагорному Карабаху не будет предоставлена независимость», - заявил в своей инаугурационной речи президент Азербайджана Ильхам Алиев.

Таким образом, нынешняя видимая активность вокруг Карабахского урегулирования похожа на «шум из ничего», и решение проблемы еще долгое время будет находиться в лабиринте.

Цена вопроса

Коммерсантъ, 30.10.08

Аслан Абашидзе д.юр.н профессор МГИМО

Россия долгое время признавала территориальную целостность Грузии. После августовских событий все изменилось. И прежде всего позиция России, которая признала Южную Осетию и Абхазию на основе одностороннего политико-правового акта. Эта линия была продолжена заключением договоров о дружбе с недавно признанными кавказскими республиками уже как с суверенными государствами. На основе упомянутых соглашений Россия может не только оказывать им военную помощь, но и защищать в случае конфликта.

Надо сказать, что институт признания не кодифицирован в международном праве. По сути, признание представляет собой политико-правовой акт, воспользоваться или не воспользоваться которым может любое государство. Что и сделала Россия, признав независимость Абхазии и Южной Осетии. При этом она не признала, например, Косово, в то время как западные страны поступили ровно наоборот. Применение института признания облегчает отношения между признаваемым и признающим. Но не решает вопросов со странами, которые не признают независимости тех или иных республик. Например, Абхазия и Южная Осетия, считающие себя отныне независимыми, должны будут обзавестись собственным гражданством и паспортами. Правда, когда это произойдет, их граждане смогут ездить по своим документам только в РФ, ну и еще в Никарагуа. А чтобы беспрепятственно передвигаться по миру, им понадобятся признаваемые мировым сообществом паспорта, например российские. Это значит, что жители этих республик поголовно станут россиянами.

Все эти шаги, безусловно, увеличили напряженность между Россией и Грузией. Происшедшее точно не будет способствовать укреплению стабильности на Кавказе. А если рассматривать сложившуюся ситуацию с точки зрения того, кто выиграл, то обнаруживается, что и Тбилиси, и Москва проиграли. Грузия потеряла территории и усугубила противоречия с Россией. Но в проигрыше и Москва: получив контроль над частью Грузии, она, возможно, навсегда потеряла большую ее часть. Выиграла же третья сила в лице НАТО и США. Теперь Североатлантический альянс автоматически получит возможность иметь в Грузии — близ границ с Россией — военные базы. Так что в перспективе это может перерасти в геополитическое противостояние.

Впрочем, даже из этого тупика существует выход. Найти его способны те политики, которые руководствуются одним принципом — служить своим народам. Если к власти в Грузии придут силы, которые захотят восстановить отношения с Россией, а в Москве пойдут навстречу, есть вероятность, что Кремль вернется к вопросу уточнения пункта плана Медведева—Саркози, касающегося статуса Абхазии и Южной Осетии. И при конструктивном подходе вполне могут быть найдены модели урегулирования, при которых эти республики получат широкую автономию в составе Грузии или создадут некое подобие конфедерации. Но прежде в Москве и Тбилиси должны понять, что они не только исторически, но и генетически обречены на дружбу. Так что вопрос лишь в том, кто будет ее восстанавливать.

Южный Кавказ: борьба за информационную «картинку»

ПОЛИТКОМ.RU, 31.10.08

Сергей Маркедонов

Похоже, доминирующий в российском экспертном сообществе подход, согласно которому освещение событий «пятидневной войны» в западных СМИ велось односторонне, потребует определенной корректировки. Все дело в том, что накануне в эфире «Radio 4» вещательной корпорации БиБиСи прозвучал репортаж, подготовленный британским журналистом Тимом Хьюэллом. Репортаж Хьюэлла был посвящен событиям «горячего августа» в Южной Осетии. Британский корреспондент несколько недель назад посетил территорию бывшей грузинской автономии (ныне частично признанного государства). По словам Тима Хьюэлла, он был первым западным журналистом, который беспрепятственно осмотрел места «пятидневной войны», взял интервью с очевидцами событий. Результатом творческой поездки стал репортаж, вышедший в эфир 28 октября 2008 года. Однако этот журналистский материал сразу же оказался в фокусе внимания журналистов и политиков.

С комментариями по поводу услышанного выступили и президент Грузии Михаил Саакашвили, и его противник президент Южной Осетии Эдуард Кокойты. Естественно с прямо противоположными оценками. Все дело в том, что британский корреспондент рассказал о военных преступлениях, которые совершили солдаты грузинской армии. Автор при этом ссылался не только на осетин, проживающих в Цхинвали, но и на данные известной правозащитной организации «Human Rights Watch». То есть речь шла о структуре, во-первых, говорящей на понятном Западу политическом языке (это Вам не сухие отчеты мрачного представителя российского Генерального штаба), а во-вторых, о той организации, мнение которой в Европе и в США готовы слушать. Хорошо это или плохо - другой вопрос, но реальность такова, что одно и то же мнение, сказанное представителем МИД РФ и известным правозащитником (даже если оно слово в слово будет совпадать) на Западе будет восприниматься и интерпретироваться по-разному. А потому значение репортажа Тима Хьюэлла сложно недооценивать (хотя и переоценивать не надо, но об этом позже). Британский журналист, а не пропагандист Кремля и не обозреватель «Russia Today» рассказал радиослушателям, о том, как грузинские танки вели огонь по жилым кварталам югоосетинской столицы, а также по беженцам, которые покидали Цхинвали. Для кого-то это станет откровением, кто-то укрепит свои сомнения в грузинской демократии под водительством Михаила Саакашвили. Как бы то ни было, а черно-белая картинка «пятидневной войны» начинает разрушаться более активно.

Вместе с тем было бы, на мой взгляд, большой ошибкой говорить о «прорыве информационной блокады» на Западе или делать выводы о переломе в освещении событий «горячего августа». Во-первых, освещение попытки «грузинского блицкрига» на Западе было далеко не так однозначно, как показалось кому-то (или как хотелось кому-то) в Москве. Да, спору нет, и СиЭнЭн и БиБиСи сделали определенный крен в сторону критики России. Но вот уже на «Евроньюс» картинка была более сложной. О печатных СМИ и говорить не приходится. Здесь наличествовал плюрализм мнений. Например, 11 августа 2008 года (еще шла “пятидневная война») в беседе с журналистом Гленном Гринвалдом на Радио “Salon” известный кавказовед профессор Джоджтаунского университета Чарльз Кинг сказал следующее: «Я думаю, что было бы упрощением рассматривать это событие, как попытку российского авторитарного медведя уничтожить маленький маяк демократии. Это намного более сложные проблемы». В этот же день профессор Кинг в статье в известном издании “The Christian Science Monitor” под характерным заголовком «Российско-грузинский конфликт - не во всем только ошибка России» пишет: «Россию следует осудить за несанкционированную интервенцию. Но война началась, как необдуманное действие Грузии по взятию под контроль Южной Осетии силой. Большой целью Саакашвили было втянуть свою страну в войну, как жертву, надеясь, что предсказуемая реакция России заставит Запад принять тот нарратив, которые уже освоили многие комментаторы». Несколькими строчками ниже профессор делает вывод: «Для Грузии эта война стала ужасным просчетом. Южная Осетия и Абхазия теперь полностью потеряны. Почти невозможно представить сценарий, при котором эти территории- родина, вероятно для 200 тысяч человеке, вернутся в Грузию, государство, которое они воспринимают, как агрессора».

13 августа Стив Пайфер, бывший посол США на Украине, комментируя ситуацию для «Los Angeles Times» , сказал, что «Саакашвили дал Кремлю возможность, когда отправил войска в сепаратистский регион Южная Осетия на прошлой неделе, стремясь восстановить там грузинский суверенитет». И таких цитат можно при желании набрать на монографии. Конечно, это не полное оправдание позиции Москвы. Но вероятно, глупо и наивно было бы ожидать от политиков и экспертов США озвучивание позиций Путина и Медведева. По крайней мере, многие из них высказались, как грамотные профессионалы, а не пиарщики команды Буша-младшего. Таким образом, и нам не следует упрощать понимание Западом российских мотивов». Особенно, если принять во внимание господствующие в тамошнем обществе антироссийские фобии и страхи (которые нам самим надо было куда как активнее разрушать).

Во-вторых, сами российские пропагандисты в своем стремлении изобразить действия Грузии, как американский военно-политический проект, сами сильно оттолкнули западное медиа-сообщество. Считалось, что Запад ни в чем убеждать не надо, ибо он и так за грузин и их президента. В результате вся информационная активность была обращена внутрь России, что вряд ли имело смысл, ибо среднестатистического гражданина РФ (включая, кстати, и многих этнических грузин) не надо было убеждать в правомерности нашего жесткого ответа на действия Тбилиси. В первые часы (если не минуты) конфликта было необходимо сосредоточиться на убеждении Запада, информационного общества, которое воспринимает динамическую картинку, а не статичный сюжет с подбитым грузинским танком. Между тем в Цхинвали было столько сюжетов, которые помогли бы европейцам и американцам более адекватно понять лицо «грузинской демократии». Автор настоящей статьи побывал в Цхинвали вскоре после окончания «пятидневной войны». В центре города стоит памятник Василию (Васо) Абаеву, известному филологу, историку, этнографу, признанному профессионалами всего мира специалисту. У памятника грузинские солдаты отстрелили голову. А разрушенные объекты культуры (библиотека, университет)? Грузинские лидеры ведь заверяли всех, что уничтожали точечными ударами инфраструктуру сепаратистов, но в реальности объекты культуры пострадали больше, чем правительственный комплекс. Увы, все это не было введено в информационный оборот сразу же с началом кампании, а значит, всего этого и не было для западного обывателя, далекого от проблем Южного Кавказа. Но виноват то в этом не обыватель, и не западные СМИ, а российская идеологическая машина. Что ж, выигрывать информационную войну- это не с СПС и мифическим «оранжистами» спорить (особенно, когда за Тобой весь административный ресурс).

В-третьих, уже после военной кампании российские власти и военные слишком ревностно относились к работе западных журналистов в Южной Осетии. По словам одного высокопоставленного чиновника из администрации ЮО, за ними «буквально ходили в туалет» вместо того, чтобы просто дать возможность увидеть разрушенные дома, объекты культуры и прочее. Лишняя подозрительность и перестраховка не помогали нам разрушать негативный имидж России, а лишь укрепляли его (создавая ненужное представление, что нам есть, что скрывать). Наверное, западные корреспонденты могли бы задать непростые вопросы об уничтожении грузинских сел Лиахвского коридора, который отделял Цхинвали от Джавы. Но на этот неудобный вопрос требовался не слишком удобный, но правдивый ответ, а не фигура умолчания. Естественно, эксцессы были (глупо их отрицать, разрушенные дома говорят об этом красноречивее любых интервью). Но нельзя не видеть того, как в течение четырех лет режим Саакашвили накачивал эти села оружием, средствами связи, превращая его в форпост блицкрига против Южной Осетии. Отрицать это - также непродуктивно, как невозможно не увидеть, как грузинские власти сделали жителей этих сел заложниками своей авантюрной политики «собирания земель» (впрочем, такая практика была уже апробирована Тбилиси в Гальском районе Абхазии в 1997-1998 гг.).

В-четвертых, российской власти (и ее пропагандистскому аппарату) надо отказаться от двух стереотипов. Первый можно выразит формулой «нас никто не любит». Второй- следствие первого «мы никому не должны объясняться, «правда» на нашей стороне». Сегодня наш жестокий мир не знает, что такое «правда» (впрочем, этого не знают и наши «почвенники»). Он также не готов никого любить по зову сердца. Но динамическая информационная картинка, прагматичный подсчет выгоды от принятия нашей позиции - вот те инструменты, которые могут реально работать. Пора понять, что Западу нет до нас дела. Там никто не будет беспокоиться о том, как мы выглядим. И чтобы выглядеть прилично, надо стараться, играть на опережение, давать эксклюзив, работать с популярными и известными там ньюсмейкерами и создателями «смыслов», привлекать их в нашу «веру», говорить на их языке в прямом и в переносном смысле. Иных способов для изменения информационной картинки просто нет. И не будет. А потому, репортаж Тима Хьюэлла- это хорошо, но должна быть стратегия, грамотная и осмысленная. Чтобы не радоваться словно дети «хорошему репортажу оттуда», а самим формировать выгодную нам повестку дня.

Имитация войны и мира

Газета.ru, 31.10.08

Перспективы решения карабахского вопроса после августовской российско-грузинской войны и признания Россией Южной Осетии и Абхазии стали еще более туманными.

В вопросе, как разбирался бы в хитросплетениях нынешней кавказской политики Алиев-старший, все азербайджанские эксперты единодушны. По крайней мере, один эпизод не вызывает разночтений. Ильхам Алиев предпочел не заметить акции поддержки Саакашвили лидерами Украины, Польши и стран Балтии, проехавшими в разгар российско-грузинской войны в Тбилиси через азербайджанскую Гянджу. Алиев-отец, как гласит версия-апокриф, непременно поехал бы в Гянджу, с каждым бы обнялся и объяснил, что не едет со всеми к грузинскому коллеге только потому, что на проводе у него Медведев, с которым он попытается все разрулить. И не имеет значения, что ничего бы не разрулил. Важна имитация активной игры. Когда ни у кого никакой игры нет вообще – это уже дорогого стоит.

Возможно, поэтому для всех участников кавказской интриги спасительной становится тема Карабаха. Это теперь тема номер один. Ведь, как принято полагать, после августовских русских сезонов на Кавказе все, что считалось замороженным, непременно должно зашевелиться. Хотя никакой альтернативы «заморозке» не придумано.

Постмодернистские проекты, известные как мадридские принципы, предполагающие разблокирование Азербайджаном линии фронта в обмен на освобождение занятых армянами территорий, в коме, и этого уже никто не скрывает. При этом с монотонностью метронома стороны уверяют: еще пара-тройка мелочей, и все, к всеобщему удовлетворению, разрешится.

Чтобы понять, насколько оправдан подобный оптимизм, достаточно сравнить настроения там, где к этому компромиссу и должны стремиться.

В Баку каждое слово, сказанное в Москве, Ереване или Вашингтоне, ловят с нарочитой серьезностью. Карабахское направление – единственное, где можно и нужно позволить себе наступательность. Раньше жесткая риторика власти объяснялась необходимостью выглядеть патриотичнее оппозиции, атаковавшей с карабахского фланга. Теперь оппозиции в официальном порядке выписано свидетельство о смерти, но риторика не становится мягче.

Одна из идей, например, такова: американцы, взяв под контроль Грузию, не смогут на этом остановиться и будут вынуждены развивать успех в Азербайджане. И почему в этом случае они не должны закрыть глаза на победоносный блицкриг в окрестностях своей новой зоны ответственности? Официальная пропагандистская вертикаль подчиняет своей логике общественную дискуссию, и публика с увлечением обсуждает детали, которыми должна сопровождаться передача оккупированных районов.

Предположение, что Карабах уже не будет частью Азербайджана, выслушивается с вежливой снисходительностью к гостю, не обязанному разбираться в местной специфике. Карабахцы, как полагают в Баку даже вполне трезвомыслящие люди, – заложники Армении, и вопрос заключается лишь в сумме, которую выделит им бюджет в случае триумфального возвращения.

Другое развитие ситуации из Азербайджана действительно не просматривается. Карабах – единственная активная позиция Баку в той игре, которую ему приходится вести сразу на нескольких фронтах. Шанс не проиграть только один – обеспечить себе хоть какой-то запас времени. Карабах – не просто лучший, но единственный ответ всем, кто пытается добиться от Баку однозначного выбора в глобальной расстановке сил.

Может ли Вашингтон дать гарантии в случае западного выбора Баку? А Москва – надавить на Ереван? Значит, остается только ждать, на всякий случай демонстрировать увеличение военных расходов и, конечно, с энтузиазмом соглашаться на трехстороннюю встречу в Москве, организуемую Медведевым для Алиева и Саргсяна.

Армения от необходимости вести наступательную игру избавлена. Ей нужно не отвоевывать, а, наоборот, сохранять статус-кво. Ситуация, как ее видят из Еревана, вроде бы работает на этот сценарий: после того, что случилось в Южной Осетии и Абхазии, воевать никто никому не позволит, но и признавать больше никто никого не будет.

По крайней мере, некоторое время. Правда, сколько продлится этот тайм-аут, неизвестно. А в том, что он закончится, сомнений нет, и тогда время из союзника может превратиться в самого беспощадного врага.

Потому Ереван тоже пытается играть на нескольких фронтах. Тамошние политики понимают, что к ведущим игрокам на Кавказе их страна не относится. И пытаются использовать шанс, появившийся после Южной Осетии и дружеского визита в республику турецкого президента. Дело здесь не в Карабахе, а в моменте появления новых правил игры. К этому времени нужно суметь занять позицию не российского сателлита, изолированного от всех региональных начинаний, а полноправного участника намечаемого действа, пусть и не первого ряда. Для этого

Армении нужно добиться противоположного тому, к чему стремится Азербайджан, у которого карабахская тема – первый номер в любой повестке. Еревану, напротив, надо вывести Карабах за скобки в любых внешнеполитических контактах.

Но и это чем дальше, тем труднее.

Внутриполитическая ситуация в Армении – это противостояние трех президентов, первого, второго и нынешнего. В феврале Саргсян не без помощи Тер-Петросяна справился с Кочаряном, но сегодня оба предшественника заинтересованы в ослаблении преемника. Причем настолько, что никого не удивляет, что Левон Тер-Петросян позиционируется в качестве едва ли не самого пророссийского политика Армении. Но и кроме него сил, настороженно относящихся к идее армяно-турецкого сближения, в стране предостаточно. Что означает, что и у Москвы еще отнюдь не исчерпаны возможности для давления на Ереван, в том числе и на карабахском направлении. А потому следует ехать в Москву на встречу с Медведевым и Алиевым, на которой всерьез ничего предложено все равно не будет.

Лучшей формы безопасного существования, чем карабахская полемика, для этого позиционного кавказского стояния всех против всех, похоже, нет. И после августа любое решение карабахской проблемы стало еще менее реальным, чем раньше.

Кавказские ставки возросли, круг участников действа расширился. И если раньше успех в карабахском урегулировании считался всего лишь заманчивым трофеем, то теперь любое решение будет означать кардинальное изменение соотношения сил в более глобальной интриге. Однако срывать этот джек-пот пока никто не готов.

Закавказский пасьянс: новый геополитический расклад

Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, 31.10.08

Официальный визит российского президента в Армению, при всей своей протокольности и предсказуемости, вместе с тем оказался не лишен некоторой интриги. С одной стороны, Дмитрий Медведев с момента вступления в должность уже дважды посетил соседний Азербайджан. «Азербайджан – наш стратегический партнер на Кавказе. Нас связывают многовековая история и особый характер нынешнего партнерства, что помогает в решении самых разных проблем», – заявил в Баку Дмитрий Медведев. В ходе июльского визита Медведева была подписана Декларация о дружбе и стратегическом партнерстве между РФ и Азербайджаном. Нетрудно догадаться, какую реакцию (пусть и не высказанную) подобные заявления могли вызвать в Ереване. На Южном Кавказе такие визиты (равно как и любые движения и позитивные сигналы, обращенные к «вероятному стратегическому противнику») воспринимаются крайне ревностно.Очевидно, что сложный контекст взаимоотношений треугольника Москва—Ереван—Баку с неизбежностью предполагал полноценный официальный визит в Армению хотя бы для соблюдения дипломатического баланса, и вопрос здесь мог идти только о срочности такой поездки, но не о ее необходимости как таковой.

С другой стороны, за всеми протокольными мероприятиями – посещением мемориального комплекса Цицернакаберд, посвященного геноциду армян в Османской империи, торжественным открытием площади России в Ереване, подписанием документов о сотрудничестве и т.д. – и дежурными комментариями участников недвусмысленно проступают контуры качественно изменившейся геополитической ситуации на Кавказе, вносящей существенно новые акценты во взаимоотношения России со всеми основными игроками в регионе, не исключая и ее наиболее проверенного и надежного союзника – Армению.

Эксперты согласны в том, что одним из главных итогов пятидневной войны на Кавказе стало временное и частичное вытеснение Вашингтона и Брюсселя из региональных процессов, совпавшее по времени с президентскими выборами в США и мировым финансово-экономическим кризисом. Стоит отметить, что все последние годы, планомерно укрепляя свои позиции в регионе между Черным и Каспийским морями, Соединенные Штаты взяли на себя функцию обеспечения безопасности не столько даже грузинской «демократии», сколько грузинского энергетического транзита, однако не смогли ее в полной мере выполнить. Азербайджан и Турция были поставлены в весьма сложное положение и сегодня вынуждены корректировать объемы добычи и транзита нефти и газа. Продолжительный простой основного экспортного нефтепровода Баку—Тбилиси—Джейхан, неопределенные перспективы газопровода Баку—Эрзрум, зависящие от столь же непрогнозируемых российско-грузинских взаимоотношений, заставили Анкару задуматься о необходимости поиска альтернативных вариантов.

Вакуум, возникший в результате очевидного краха «грузинского проекта» Вашингтона, мгновенно заполнила Турция, стратегический интерес которой заключается в обеспечении стабильного транзита углеводородов с Каспийского моря в турецкие порты. При этом Турция воздерживается от открытого противостояния с Россией на международной арене, облекая свои интересы в форму региональной инициативы создания Платформы стабильности и безопасности на Кавказе. Инициатива озвучивается премьер-министром Эрдоганом в Москве, после чего начинается активизация вокруг урегулирования карабахского конфликта, а также поиск путей преодоления тупика во взаимоотношениях Анкары и Еревана. Напомним, что армяно-турецкая граница закрыта с 1993 года по инициативе Анкары. Турция отказывается разблокировать границу и установить дипотношения с Арменией до разрешения карабахского конфликта и отказа Армении от требования международного признания Геноцида армян.

6 сентября состоялся визит президента Турции Абдуллы Гюля в Ереван. Гюль прибыл в столицу Армении по приглашению президента Сержа Саргсяна на футбольный матч между сборными двух стран. Президенты провели встречу за закрытыми дверями, во время которой были обсуждены проблемы региона и двусторонних отношений. По форме и контексту это событие невольно вызывает ассоциации со столь же неожиданным и эпохальным визитом египетского президента Садата в Иерусалим в 1977 году, в преддверии заключения Кэмп-Дэвидских мирных соглашений между Египтом и Израилем. И если в 1977–1978 годах на повестке дня стоял вопрос Синайского полуострова, то сегодня это – вопрос Нагорного Карабаха.

Нагорный Карабах не случайно оказывается в эпицентре внимания региональных игроков. Во-первых, Турция и Азербайджан в случае длительной дестабилизации ситуации в Грузии могут связаться друг с другом исключительно по территории Армении. Причем, судя по всему, они готовы сделать это обоими возможными способами – войной или миром. Не исключено, что именно такая перспектива была обрисована российской стороне турецкими политиками в период, когда Москва была занята выяснением отношений с Грузией: либо Россия склоняет Армению к уступкам, либо это делают Азербайджан и Турция, а последняя еще и ужесточает свою позицию по Грузии. В случае развертывания военных действий в Нагорном Карабахе Россия могла бы оказаться в весьма сложной ситуации. Параллельно с боевыми действиями в Грузии ей бы пришлось обеспечивать безопасность Армении как члена ОДКБ. Вмешательство Турции в нагорно-карабахский конфликт привело бы к открытому столкновению России и НАТО на Кавказе, и тогда корабли альянса могли бы на вполне законных основаниях открыть театр военных действий в Черном море, куда они во множестве и прибыли. Российская военная база в Армении оказалась бы отрезанной от основных сил и, по сути дела, заблокированной с севера Грузией, с юга, запада и востока Турцией и Азербайджаном. Таким образом, Москва встала перед выбором – либо диалог с Турцией по Карабаху, либо широкомасштабный конфликт на несколько фронтов со странами НАТО. Очевидно, второй сценарий был бы неприемлем для России, о чем, по всей видимости, и была извещена Армения.

Во-вторых, не стоит забывать и о том, что скоротечная война на Кавказе поставила Армению на грань транспортно-экономической блокады: основные коммуникации туда идут через Грузию. Страна блокирована с двух сторон Азербайджаном и Турцией, коммуникации же через Иран довольно затруднительны. Если бы российско-грузинское противостояние в августе продолжилось еще несколько дней, то экономика Армении оказалась бы в катастрофической ситуации, тем более что альтернативная связь с внешним миром через Иран пока не в состоянии обеспечить страну всем необходимым. Хотя сейчас Армения работает над расширением этих коммуникаций, но это вопрос будущего. Из-за того, что нарушились российско-грузинские отношения, транзит в Армению в основном теперь идет через Украину. Армения сейчас в сложной ситуации: она не может полностью испортить отношения с Грузией – тогда она фактически окажется в полной изоляции, и там наступит экономический коллапс. С другой стороны, Армения вынуждена следовать в кильватере союзнической политики в рамках ОДКБ, и это заставляет ее очень сложно маневрировать между Москвой и Тбилиси (читай – Вашингтоном), а теперь еще и Анкарой и Баку.

В Москве не все с пониманием отреагировали на поведение Армении в момент кризиса, когда она заняла фактически нейтральную позицию. На саммите ОДКБ 5 сентября 2008 года Армения лишь признала неправомерность силовых действий Тбилиси против Южной Осетии. В то же время президент республики Серж Саргсян 30 сентября совершил дружественный визит в Тбилиси. Глава армянского государства был награжден грузинским орденом и комплиментами из уст грузинского лидера «в связи с непоколебимой поддержкой территориальной целостности Грузии».

Армения оказалась в чрезвычайно сложной ситуации. Снижение регионального влияния США сломало всю конструкцию ее внешней политики, построенной на балансировании между интересами глобальных игроков – Москвы и Вашингтона. Вместо этого сегодня армянской стороне приходится анализировать новый контекст российско-турецких взаимоотношений, которые, впрочем, традиционно не сулят ей ничего хорошего. В Ереване не могли не заметить того, что у Москвы в последнее время усилились контакты с Анкарой, поскольку Турция начала играть более независимую роль в регионе, несколько дистанцировалась от США и Евросоюза, предложила свою концепцию платформы безопасности. «Россия приветствует турецкую инициативу по созданию Платформы сотрудничества и стабильности на Кавказе и все шаги, которые нацелены на установление стабильности и безопасности в регионе», – заявил по данному поводу министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.

Самостоятельная позиция Турции в регионе Россию устраивает, и это очень беспокоит Армению, потому что армяне боятся, что возникнет переориентация российской внешней политики в пользу оси Анкара–Баку и Армения окажется во власти слепой фортуны. Столь комфортный для армянской стороны прежний статус-кво в регионе нарушен, и президент Серж Саргсян вынужден вести переговоры в условиях практического отсутствия маневра. Дополнительный градус напряженности в российско-армянские взаимоотношения вносит акт признания независимости бывших грузинских автономий на фоне неизменной позиции Москвы по вопросу Нагорного Карабаха. Россия пошла на признание независимости Абхазии и Южной Осетии, но ничего не сделала для продвижения интересов Нагорного Карабаха. Впрочем, и раньше позиция Москвы по НКР была особой. Нагорный Карабах не включали в список де-факто государств, которые могли быть рассматриваемы как примеры для применения «прецедента Косова». НКР не упоминалась в думских декларациях, где указывались возможные условия для формально-правового признания. По этой республике не было особых президентских или правительственных поручений. Однако все это имело место до того, как был создан прецедент пересмотра межреспубликанских границ, ставших межгосударственными на момент распада Советского Союза. После 26 августа 2008 года в Ереване определенное недовольство «особым подходом» Кремля к НКР неизбежно усилилось. В Армении попросту опасаются, что независимость Абхазии и Южной Осетии будет оплачена (или куплена, кому как нравится) путем «сдачи» Карабаха.

Москва в складывающемся региональном геополитическом пасьянсе имеет свои интересы, приобретающие все более комплексный, многовекторный характер. Активизация строительства газопровода из Ирана в Армению (Россия – основной акционер в этом проекте) означает, что Армения в скором времени получит независимый от Грузии источник снабжения газом. В целях диверсификации каналов интернет-связи в настоящее время ведутся переговоры между телекоммуникационной компанией «АрменТел» (торговый бренд БИЛАЙН) и компанией «TurkCell» для обеспечения бесперебойной связи Армении с миром. Одновременно с этим Россия сейчас подталкивает Турцию к открытию границы с Арменией и, в частности, к возобновлению железнодорожного сообщения по маршруту Гюмри—Карс, прерванного из-за конфликта в Нагорном Карабахе. Поскольку Россия получила концессию на железную дорогу Армении, теперь Москва прямо заинтересована в том, чтобы существовало железнодорожное сообщение между Арменией и Турцией. И если этого удастся добиться, то, естественно, экономическое положение Армении улучшится. Но последняя боится того, что в обмен на открытие границы Турция потребует уступок по Нагорному Карабаху, и этот деликатный вопрос с неизбежностью осложняет двухстороннюю российско-армянскую повестку дня. Вопрос о том, в какой мере в рамках визита Дмитрия Медведева в Ереван удалось урегулировать этот сложный клубок противоречий и интересов, остается открытым. После визита в Армению президент РФ связался со своим азербайджанским коллегой Ильхамом Алиевым. Последующая тональность выступлений азербайджанского лидера свидетельствует, что никаких добрых вестей для него из Еревана принести не удалось. Более того, президент Армении Серж Саргсян немедленно отправился в Нагорный Карабах, где прошли демонстративные военно-тактические учения Армии обороны Нагорного Карабаха с акцентом на наступательные действия. Президент и министр обороны Нагорного Карабаха выступили с весьма резкими заявлениями, свидетельствующими о готовности карабахских сил не только противостоять возможному вторжению, но и перенести военные действия вглубь Азербайджана. В самой Армении между тем наблюдается резкая активизация политических партий, которые в период российско-американского статус-кво в карабахском вопросе пребывали в спячке. После заявления экс-президента и главы прозападной оппозиции Левона Тер-Петросяна о том, что государственность Армении находится под угрозой, с бескомпромиссными заявлениями выступили представители входящей в правящую коалицию «Армянской революционной федерации Дашнакцутюн» (АРФД). По поступающей информации, активные консультации о возможности возврата в активную политику ведет и экс-президент Роберт Кочарян, а бывший министр иностранных дел, активный сторонник американской ориентации Вардан Осканян собирается реорганизовать свою общественную организацию «Civilitas» в политическую партию. Оппозиция обвиняет действующую власть страны в переориентации на западный вектор во внешней политике в ущерб сбалансированной, или комплементарной, политике в отношении двух геополитических полюсов – России и Запада. Левон Тер-Петросян упомянул в качестве примера прозападную ориентацию Грузии, которая привела к национальной катастрофе, отметив, что этого можно было избежать в случае сбалансированной политики в отношении России. «Запад, кроме пустых демонстраций о мире и антироссийских заявлений, ничем не смог помочь своему верному младшему союзнику», – заметил он. Левон Тер-Петросян подчеркнул, что в случае, если Армения отвернется от России и все надежды вознесет к Западу, к США и Турции, то этим она сама приведет к одностороннему решению самого важного внешнеполитического вопроса – карабахского конфликта. В сложившейся обстановке Москве и Еревану надо быть более реалистичными в оценке мотивов друг друга, отказываться от завышенных ожиданий (дабы потом не испытывать мучительное разочарование). Сегодня надо принять как данность, что ни Москва не признает независимость НКР, ни Ереван не сделает то же в отношении двух бывших грузинских автономий. Кремль не откажется сотрудничать с Баку, не будет делать окончательного выбора между двумя закавказскими государствами. Но и Ереван не откажется от выгодного взаимодействия с Западом и той же Грузией (через которую идет почти 2/3 всей внешней торговли Армении). В конце концов, закрывает же Вашингтон глаза на сотрудничество Армении с Ираном (а что еще делать при такой сложной политической географии?).

Таким образом, сверхзадачей визита Дмитрия Медведева можно считать прояснение сложных моментов, дезавуирование взаимных фобий, страхов, подозрений и недоговоренностей. Визит нужно оценивать не только в ракурсе урегулирования карабахского вопроса, но и на фоне региональных и международных процессов, в которых заинтересованы Армения и Россия как стратегические партнеры. Россия объективно заинтересована в наращивании своего политического и экономического веса в регионе, что не исключает ее дальнейших претензий стать единственной миротворческой силой на армяно-азербайджанской разделительной линии. При этом не стоит забывать и о том, что урегулирование нагорно-карабахского конфликта, на каких бы позициях оно ни было осуществлено, открывает зеленых свет на пути интеграции в евро-атлантические структуры уже не только Грузии, но всех трех закавказских республик.

На Кавказе сближаются национальные интересы России и Турции

Day.az, 01.11.08

Александр Караваев

В ходе Совета глав правительств ШОС в Астане Владимир Путин очень точно поставил диагноз – в мире складывается качественно новая геополитическая ситуация. Но как будет выглядеть международная система отношений через семь-десять лет, пока неизвестно.

Россия уже приступила к активному поиску новых правил глобального взаимодействия, в которых были бы заново определены балансы между основными державами и выданы надежные гарантии средним и малым странам.

Парадокс России в том, что она, при мировом дефиците ресурсов, обязана играть «на вершине мира» как традиционная глобальная держава, но одновременно учитывать сложные реалии, которые возникают благодаря активной политике соседей и партнеров.

Условно говоря, российской дипломатии необходимо успевать и в далекой Венесуэле и в своем «подбрюшье», расширяя поле союзников и партнеров. Можно уверенно утверждать, что в будущей системе мировых отношений позиции России в большой степени будут зависеть от того, как именно сложатся ее отношения с приграничными союзниками и конкурентами.

Интересно, что на Кавказе сближаются национальные интересы России и Турции. Для обеих стран сейчас одинаково необходимо «перезагрузить» свою кавказскую политику. И Россия и Турция обладают сетью двусторонних отношений со странами региона, но не могут похвастать наличием комплексной системы или хотя бы сугубо региональной организации, на площадке которой могла бы проходить дискуссия поверх идеологических границ и навязанных извне геополитических конструкций.

К примеру, сложение потенциалов российско-азербайджанских и российско-армянских отношений равно нулю из-за того, что две кавказские страны находятся в состоянии конфликта, и, соответственно, российские проекты в Азербайджане с напряжением воспринимаются в Ереване, и наоборот. Отсюда и трудности переговоров по карабахскому урегулированию, которые предстоят Дмитрию Медведеву 2 ноября.

Очевидно, что Россия пытается создать комбинацию, при которой Ильхам Алиев и Серж Саркисян увидят возможность сблизить позиции, но при этом сближение конфликтующих Москва будет проводить таким образом, чтобы не потерять свои военно-стратегические позиции в Армении, и не снизить накопленный потенциал в отношениях с Азербайджаном.

Карабахский конфликт «прожег дыру» и фрагментировал общее социально-экономическое пространство всего Кавказа. Получателями выгоды от конфликтогенности региона оказались внерегиональные игроки. Как ни странно, Турция, которая на сегодняшний день является «замком» для ключевых транзитных проектов Кавказа, оказалась в похожей кризисной ситуации. Ведь безопасность кавказского транзита из региона Каспия в юго-восточную часть Европы невозможно обеспечить, игнорируя интересы России. При этом даже в период войны в Грузии Москва не подвергала сомнению суверенитет нефтегазового и транспортного коридора, не пыталась его блокировать. Турция и Азербайджан отметили этот факт.

Учитывая почву тесных экономических отношений в треугольнике Анкара – Москва – Баку (товарооборот только между РФ и Турцией достигает 28 млрд. долларов), озвученная в августе инициатива турецкой дипломатии по созданию Платформы стабильности и развития для Кавказа абсолютно закономерна. Россия и Турция живут в реалиях 21 века. Кавказ для них не является стратегической площадкой военно-политической игры, это, скорее, «внутренний двор», на котором должен быть мир, а интересы стран –  взаимодополняться.  Предложение Анкары хорошо и тем, что не диктует монополию автора проекта, как, например, в случае с американскими инициативами на постсоветском пространстве, где очевидно заложен бонус долгосрочной политической выгоды для Вашингтона, только во второй степени учитывающей интересы партнеров - местных субъектов. Иными словами, для Москвы это хорошая возможность перезагрузить свои дипломатические линии на Кавказе. Учитывая турецкие инициативы, это может дать большой простор. К примеру, дискуссия о развитии Абхазии может проходить как раз на такой площадке, где возможно соединение диаметральных линий: турецкий бизнес имеет с Сухуми экономические связи и готов налаживать дальнейший диалог; в то же время этот диалог может выстраиваться и без признания Абхазии в качестве суверенного государства (схожим образом, Турция продвигает в мире интересы Северного Кипра).

Региональная организация, как правило, приносит выгоду для всех участников. Такая организация на Кавказе наверняка будет создана. Опыт других регионов показывает, что начинаться может как раз с уровня дискуссионной площадки без юридических обязательств. Из похожих «необязательных» инициатив миротворческого сближения в 1969 году выстроилась Организация Исламской Конференции (ОИК). Позже в рамках нее появились такие мощные структуры как Исламский банк развития плюс различные ассоциации и форум, поддерживающие гуманитарные связи.

Можно вспомнить другой пример – диалог «Северное измерение». Авторитетный региональный европейский форум, ныне включающий Россию, начинался в 1952 году как орган межпарламентского сотрудничества стран Северной Европы (Норвегия, Дания, Швеция, Исландия, Финляндия) плюс три автономные территории (Фарерские острова, Гренландия и Аландские острова). Теперь эта структура - наиболее эффективная площадка многостороннего диалога между РФ и странами ЕС.

Очевидно, в начале ноября, после серии встреч в Москве (спустя несколько дней после Алиева и Саргсяна планируется визит в российскую столицу Абдуллы Гюля), мы увидим, смогут ли кавказские страны приступить к строительству новой системы отношений: преобразовать двусторонние линии в многосторонний диалог.

Медведев, Саркисян, Аилев: что дальше?

ПОЛИТКОМ.RU, 05.11.08

Cергей Расов

В конце минувшей недели состоялась долгожданная встреча президентов Армении Сержа Саркисяна и Азербайджана Ильхама Алиева при посредничестве Дмитрия Медведева в Москве. По ее итогам была подписана Декларация из пяти пунктов, которая вызвала нескрываемое разочарование в Азербайджане и сдержанную реакцию в Армении.

В Декларации стороны согласились с тем, что будут способствовать «политическому урегулированию нагорно-карабахского конфликта на основе принципов и норм международного права», подтвердили статус посредников Минской группы ОБСЕ и договорились «продолжить работу». Положительным единственным шагом этого соглашения является то, что президенты Армении и Азербайджана поставили свои подписи под совместным документом, чего не было практически 15 лет. Все остальное из области благих намерений и пожеланий. Например, в Декларации только упоминаются так называемые «мадридские принципы» урегулирования конфликта выработанные в 2007 году. Речь идет о том, что территории вокруг Нагорного Карабаха должны вернуться Азербайджану, в Карабах возвращаются азербайджанские беженцы, а затем уже решается вопрос о статусе непризнанной республики. Каждая из сторон трактует их в свою пользу. Далее, в Декларации нет ни слова, что стороны берут на себя обязательство не применять силу. Иначе говоря, военный вариант разрешения «замороженного конфликта», все-таки возможен. Косвенно это подтвердил пресс-секретарь МИД Азербайджана Хазар Ибрагим. На прямой вопрос журналистов – лишает ли подписанный документ право Азербайджана на решение проблемы военным путем, пресс-секретарь МИД сказал, что «сущность Декларации заключается в том, чтобы показать, как конфликт может быть урегулирован мирным путем».

Что весьма печально. Напомню, что такого «мирного пункта» соглашений безуспешно добивалась Россия в отношении Абхазии и Южной Осетии от Грузии. Не получилось, - в результате война. Вероятно, Дмитрий Медведев не смог убедить Ильхама Алиева внести его в Декларацию, учитывая, что в Азербайджане, это могли расценить как слабость своего президента. Возникает вопрос, зачем нужна такая декларация? Есть и другие вопросы:

Например, почему на встрече не присутствовал президент непризнанной Нагорно-Карабахской Республики Бако Саакян? Ведь когда заходит вопрос об урегулировании конфликта в Грузии, Россия жестко ставит требование приглашать на любые переговоры и обсуждения лидеров Абхазии и Южной Осетии. Или почему Москвой демонстративно были проигнорированы сопредседатели Минской группы? Директор отдела Азербайджанской дипломатической академии Пол Гобл, например, расценил такое поведение Медведева, как «демонстрация превосходства России над другими странами-сопредседателями Минской группы ОБСЕ».

Их неучастие в этих переговорах выглядело, мягко говоря, нелогично. В итоге такая обтекаемая декларация «ни о чем», вызвала абсолютно противоположные интерпретации и на шаг не продвинула мирный процесс.

«Президент Азербайджана накануне поставил свою подпись под документом, в котором нет речи о том, что принцип территориальной целостности важнее других принципов международного права», - такой комментарий дал начальник отдела по связям со СМИ пресс-службы МИД Армении Тигран Балаян. Депутат парламентской фракции АРФ «Дашнакцутюн» Арцвик Минасян заявил, что «необходимо достичь того, чтобы Азербайджан вынудили подписать документ, где он отказывается от возможности решения конфликта силовым путем или попыток давления на противоположную сторону подобной угрозой». До этого АРФ «Дашнакцутюн», заявила о готовности выйти из правящей коалиции, если власти проигнорируют интересы Карабаха. Кстати, президент НКР Бако Саакян, ни о каком ущемлении суверенитета республики тоже слышать не желает. Армянская ассамблея Америки распространила заявление, в котором с удовлетворением отмечает, что в прошлом осталась «неуступчивую позицию Азербайджана и ее воинственная риторика». По словам председателя Союза политологов Армении Амаяка Ованнисяна, подписание декларации не подразумевает никаких территориальных уступок, возвращения Нагорного Карабаха в состав Азербайджана. Заметив, что факт соглашения, дает повод многим аналитикам для опасений, что будут попраны «принципы права наций на самоопределение».

Пресс-секретарь МИД Азербайджана Хазар Ибрагим заявил, комментируя подписанный президентами трех стран в Москве документ, что «принцип соблюдения территориальной целостности является основополагающим среди других принципов, отраженных в международном праве и во всех других международных документах». «В международных документах и в международном праве принцип территориальной целостности ставится выше права на самоопределение», - заметил дипломат. И добавил, что «Нагорный Карабах должен иметь свой статус в составе Азербайджанской Республики, как и другие регионы Азербайджана». Что касается политологов и экспертов Азербайджана, то они весьма невысоко оценили продуктивность встречи в Москве. Например, Ильгар Мамедов прямо назвал «провалом» нынешний раунд переговоров. В свою очередь эксперт Задушт Ализаде заявил, что подписанная Декларация «ничего серьезного не представляет, лишь общие слова». По словам политолога Расима Мусабекова, документ служит интересам лишь российской пропаганды и «ничего ценного не содержит». В заявлении Партии единого народного фронта Азербайджана говорится, что справедливое урегулирование конфликта при посредничестве России невозможно, так как азербайджанские земли были отданы Армении именно при поддержке России. Негативно восприняли Московскую Декларацию и в Организации освобождения Карабаха. В заявлении Организация призывает руководство Азербайджана «выйти из этих процессов, полностью отвечающих интересам России и Армении и серьезно угрожающих судьбе Карабаха».

Были ли достигнуты какие-то закулисные договоренности в ходе переговоров тет-а-тет между Алиевым и Саркисяном, можно только гадать. Если после этой встречи последуют реальные изменения, например, начнется вывод войск из районов примыкающих к НКР, возвращение земель Азербайджану, возвращение беженцев и вынужденных переселенцев… А в ответ, Азербайджан даст добро на проведение референдума о статусе Нагорно-Карабахской Республики и признает его итоги, то тогда можно будет поставить «отлично» Дмитрию Медведеву как искусному переговорщику. В противном случае, эта Декларация так и останется ни к чему не обязывающей документом о благих пожеланиях.

Москва должна поддержать русских Абхазии

Сегодня.ру, 05.11.08

Антон Кривенюк

Представители Абхазии участвуют во всемирной конференции соотечественников, которая проходит в Москве. Мероприятие это статусное, ибо с приветственным словом от имени президента России Дмитрия Медведева там выступил министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. Непосредственно в конференции участвуют мэр Москвы Юрий Лужков и другие высокопоставленные гости.

Абхазские гости на ней тоже статусные. Александр Страничкин, кроме того, что возглавляет Ассоциацию общественных объединений «Русская община Республики Абхазия» является еще и вице-премьером правительства страны, курирующим экономический блок. Ольга Колтукова – не только лидер организации русской общины в столице Абхазии, но и министр труда и социальной защиты. Наталья Каюн – единственный не наделенный властью руководитель организации, представляющий русскую общину. Но это только в последнее время. До него Наталья Каюн занимала пост заместителя министра образования республики.

Может показаться, что этнические русские занимают в Абхазии многие важные государственные посты. Но на участниках московской конференции список высокопоставленных абхазских чиновников русской национальности исчерпывается. Есть еще несколько депутатов парламента русской национальности, и небольшая группа чиновников второго и третьего разряда.

Сегодня русские в Абхазии составляют не менее 15-20% населения Абхазии. Это обстоятельство по идее должно позволять иметь более широкую группу лоббистов во власти. Но этого не происходит. Не потому что абхазский режим дискриминационен, а потому что русские в Абхазии перманентно пребывают в чемоданном настроении. А оно препятствует, как правило, стремлению к самореализации в той стране, из которой хочется уехать.

Есть мысль о том, что русская община в Абхазии по факту уже практически не существует, несмотря на относительную многочисленность этнически русского компонента. Последние двадцать лет русские из Абхазии в основном уезжают. До войны 1992-1993 гг., грузинский национализм стал причиной выезда тысяч русских. Потом война, во время которой страну покинули ещё десятки тысяч русских. В блокадные годы пусть и не так быстро, но выезд русского населения продолжался. Итог: у русской общины в Абхазии больше нет интеллектуального и экономического стержня, который и должен позволить лоббировать интересы общины. Русские, которые жили в Абхазии в советский период, были по большей части не пролетариями. Это ученые, работавшие в одном из крупнейших в СССР Сухумском физико-техническом институте. Это квалифицированный персонал институтов, предприятий и учреждений. Эти люди выполняли в Абхазии заказ Союза, и как только это государство перестало существовать, нашли себе работу в других местах.

Сегодня основная масса русских в Абхазии – это пенсионеры, дети и разного рода маргинальная тусовка, зарабатывающая на жизнь поденным или неквалифицированным трудом. Ждать от этого социума ярких идей для развития русской общины, бесполезно. Есть некоторые интересные тенденции – например, становление образованной и энергичной молодежи русского происхождения в разных сферах. Но этот процесс только начался, и в будущем требует уточнения, насколько он может быть эффективным.

Есть логика в том, что раз в Абхазии нет потенциала для эффективной защиты интересов русскоязычного населения, то уместно было бы защищать его из России. Благо для этого очень подходящий момент. Отношения между Абхазией и Россией как никогда хороши, а это значит, что можно задействовать механизмы внешней поддержки, которые позволили бы русской общине нормально развиваться в Абхазии. Но русская община на самом деле оказалась никак не задействована в абхазо-российском диалоге.

Вице-премьер Александр Страничкин выступил на Всемирной конференции соотечественников с докладом «Координация деятельности русских общин в Абхазии». Я не читал текста этого доклада, но я не согласен с его названием. В Абхазии нет никакой координации деятельности между русскими общинами, так же как нет состоявшихся организаций русской общины, способных лоббировать интересы соотечественников. В реестре министерства юстиции Абхазии значится шестнадцать организаций русской общины. На бумаге выглядит так, будто русская община – самый политически активный компонент абхазского общества. А на деле это самый раздираемый внутренними распрями компонент абхазского гражданского общества. Эти организации в большинстве своем создаются вопреки ранее созданным, с целью помешать их работе. Еще у них есть надежда на то, что удастся добиться финансирования каких-то своих проектов из Москвы. И за эти, весьма виртуальные деньги, между активистами русской общины идет бесконечная драчка.

Если не брать в расчет мелкие организации, то вкратце история становления организаций русской общины выглядит так: долгие годы на этом поле работала только одна организация – «Конгресс русских общин, соотечественников России в Абхазии». Эта организация действительно была мощной, но только потому, что в годы блокады единственной в Абхазии оказывала посреднические услуги для желающих получить российское гражданство – розовую мечту десятков тысяч людей, мечтавших вернуть себе свободу передвижения. О коррупции в этой организации ходили легенды, которые подкрепились позже реальным уголовным делом, о котором впрочем, быстро забыли. Организация могла похвастаться реальным представительством русских общин, проживающих в регионах Абхазии. Но на определенном этапе Конгресс охватили внутренние разборки, связанные с монопольным положением в ней ее председателя, тогда депутата абхазского парламента Геннадия Никитченко. Началась селекция русских организаций, совпавшая с общим потеплением отношений Абхазии с Россией. И тогда функция посредничества при получении российского гражданства была демонополизирована. Такие же услуги стали оказывать и другие организации, офисы которых стали расти как грибы после дождя по всей Абхазии. Таким образом, паспортный бизнес стал менее выгоден. И потянулись главы новых организаций в Москву за живыми деньгами под проекты русской общины.

В Москве деньги дают, но скупо. Реально разжиться никому не удалось, но неплохие контакты с мэрией Москвы и Фондом Юрия Долгорукого удалось установить организации «Союз соотечественников России в Абхазии» под руководством врача Леонида Заводчикова. Эта организация один момент претендовала на статус лидирующей организации, представляющей русскую общину в Абхазии. Но позже была создана организация «Русский культурный центр» под руководством тогда заместителя министра образования Наталии Каюн. Приветственные адреса на презентации организации от мэрии Москвы, депутатов Госдумы, наличие абхазского истеблишмента ясно давали понять, что вновь созданная организация – фаворит властей, как в Сухуми, так и в Москве. Конкуренты на презентацию не пришли. Но использовали свои возможности, чтобы высказать недовольство «многовекторной» политикой, прежде всего московской мэрии, которая традиционно финансирует проекты диаспор за рубежом. Поэтому еще позже, как ответ на такой вызов, появилась Ассоциация общественных объединений «Русская община Республики Абхазия». Просто в Москве хотят видеть «одно лицо» русской общины в Абхазии. Но то, что этим лицом стал вице-премьер Страничкин, многих не удовлетворило. Поэтому пока Ассоциация свою миссию не выполнила.

Что касается Конгресса русских общин, то он, скорее всего, скоро закончит свое существование. Его председатель Геннадий Никитченко проиграл парламентские выборы в прошлом году не без стараний властей. За это он выступил с гневным интервью ставропольскому журналу, в котором обвинил власти страны в «антироссийской политике». Генеральная прокуратура Абхазии посчитала его заявления оскорблением в адрес властей и возбудила уголовное дело. К тому же, процесс получения российских загранпаспортов теперь передан в руки госструктур, а значит, финансовая база под Конгрессом рухнула.

История умалчивает о том, какие суммы московская мэрия и другие доноры перечислили на счета организаций русской общины. Но то, что большинство проектов, которые по факту реализуются организациями, имеют второстепенное значение, это точно. Есть организация, которая кормит одиноких стариков, и она никак не может добиться финансирования из России, ее спонсирует несколько абхазских спонсоров.

Русские в Абхазии сегодня нуждаются не в защите русского языка, который имеет в стране статус официального, а в защите своих прав. Ни одна из организаций русской общины ни в одном случае не оказала ни одному русскому поддержки в цепи драматических ситуаций, которые происходили в течение последнего года.

«Черные риэлторы» есть везде. Когда в Москве они отбирают квартиры у москвичей, то их контингент – пьяницы и бомжи. Когда отбирают квартиры в Сухуми или Гаграх, то контингент этих маклеров – русские. Налицо существование нескольких преступных группировок, в состав которых входят работники домоуправлений, БТИ и других структур, без содействия которых невозможно переоформление документов на домовладение при наличии проживающего в нем гражданина. Схема чаще работает так: в отсутствие хозяина, который может постоянно не проживать в своей квартире, выехать на время и т.д. устанавливается железная дверь. На самом деле, установка двери – последний этап, которому предшествует длительная работа по замене имеющихся документов на недвижимость на нового «хозяина». Когда реальный хозяин возвращается, он уже не может попасть в свою квартиру, так как фактически она чужая. Он естественно обращается в правоохранительные органы, в то же БТИ. Там ему говорят, «но вы не хозяин этой квартиры, она принадлежит другому человеку». Далее события могут развиваться по разным направлениям. «Новые хозяева» могут популярно объяснить, что попытка добиться правды чревата проблемами, либо законопослушный гражданин обращается в суд. Это ничего не даст. Суд коррумпирован, да и разбор ситуации продлится настолько долго, сколько необходимо, чтобы перепродать украденную недвижимость по рыночным ценам третьим лицам. Таким образом, у недвижимости появляется новый хозяин, который заплатил реальные деньги и получил на руки правоустанавливающие документы.

Чуть ли не каждую неделю газеты вопиют о новых преступлениях, но организации русской общины молчат. Эта тема им неинтересна. Единственный человек, который приложил усилия в борьбе с квартирным беспределом, и смог добиться определенных положительных результатов, – писатель и соредактор газеты «Эхо Абхазии» Надежда Венедиктова. Но она один воин в поле.

Допустим, русские организации боятся криминала, но у них есть все возможности, чтобы поднять общественное мнение, заставить говорить на эту тему власть. Вся проблема в том, что организации русской общины занимаются чем-то не очень нужным людям.

Сегодня русским в Абхазии нужны не гуманитарная крупа и русские национальные костюмы, а полноценная интеграция в реальное абхазское общество. Им нужна не отправка детей в летние лагеря, а поддержка проектов, направленных на создание мощной экономической и общественной позиции русскоязычного населения в Абхазии. В конце концов, это позволит и России иметь в Абхазии в качестве лоббистов не батраков, работающих на чужих земельных участках, а энергичных и амбициозных политиков, готовых на равных говорить в Абхазии.

Сергей Марков: «Окончательного разрешения нагорно-карабахского конфликта не будет никогда. Все формы разрешения будут временными»

Day.Az, 06.11.08

 - На Ваш взгляд, что даст Армении и Азербайджану, в том числе России подписание Декларации по Нагорному Карабаху?

- Ситуация, сложившаяся вокруг нагорно-карабахского конфликта, сползала к возможному военному противостоянию. Есть несколько причин «сползания».

Первое – это сам конфликт на Южном Кавказе, в частности грузино-осетинский.

Во-вторых, - конфликт с Соединенными Штатами Америки, которые являются мощной дестабилизирующей силой в регионе.

И, в-третьих, это стремительное изменение баланса сил в пользу Азербайджана, что могло его подтолкнуть на силовое решение конфликта.

Наконец, в четвертых - это признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии. Декларация по Нагорному Карабаху позволила заморозить сползание к силовому решению конфликта.

Еще одну важную вещь необходимо подчеркнуть. Россия продемонстрировала волю к тому, чтобы не быть односторонней силой, которая занималась бы признанием «сепаратистских режимов». Москва выступает фактором стабильности на Кавказе. И в этом смысле Кремль демонстрирует активную роль на Южном Кавказе, подчеркивая серьезность и солидность своих намерений.

- Вы согласны с мнением, что после югоосетинского конфликта Москва всерьез задумалась над урегулированием нагорно-карабахского конфликта, дабы полностью не потерять своего влияния на Азербайджан. Ведь потеряв Тбилиси, а вслед и Баку, Кремль потеряет и Южный Кавказ…

- Думаю, что Россия давно задумалась над этим вопросом. С каждым днем реально усиливается западное и американское влияние на Азербайджан. А США - это дестабилизирующий фактор на Южном Кавказе. Ведь именно с их «благословения» и началась война в Южной Осетии.

У Москвы нет такой самоцели стать влиятельной державой на Южном Кавказе. Стабильность на Кавказе – вот что отвечает национальным интересам России. И для этого Москва должна оказывать влияние на Южный Кавказ.

- Как Вы считаете, насколько сегодня отвечает интересам Москвы внешнеполитический курс официального Баку?

- Россия желает, чтобы Азербайджан стал ее стратегическим союзником и опорой на Южном Кавказе. Однако этого не происходит. И связано это с тем, что Россия не достаточно была сильной.

Есть некий крен в сторону США во внешней политике Баку. Но в тоже время сказать, что Азербайджан стал форпостом США, было бы неверно. Баку пытается проводить сбалансированную политику. Мне кажется, что Россия должна проводить более активную политику на Южном Кавказе, в частности активизация отношений с Турцией.

Внешняя политика Анкары считалась стабильной. Но сегодня Турция сменила внешнеполитический курс, так как видоизменились две основы ее внешней политики. Первая – это то, что Анкара «рвалась» вступить в Европейский Союз. Вторая – Турция считалась стратегическим союзником США на Ближнем Востоке. Сегодня обе основы, как я уже отметил, изменились. Анкара осознала, что европейцы не впустят ее в ЕС, а США создали Турции достаточно проблем. В югоосетинском конфликте Турция де-факто поддержала позицию России, отказала США в праве ввести в Черное море столько военных кораблей, сколько они хотели.

Укрепление российско-турецких связей способствует сближению Москвы и Баку. России очень важно исключить ключевую дестабилизирующую силу из Южного Кавказа – США.

Но и здесь ситуация может измениться. В США приходит новый президент. Из Белого дома будут исключены творцы политики Джорджа Буша – неоконсерваторы, являющиеся основными виновниками авантюристко-имперской политики, проводимой последние несколько лет.

- Действительно ли ключ урегулирования нагорно-карабахского конфликта находиться в Кремле? Насколько сильна сегодня позиция Баку в нагорно-карабахской проблеме?

- Во-первых, ключа к разрешению данного конфликта нет ни у одной внешней силы. Он есть лишь у Армении и Азербайджана. Во-вторых, конфликты ни в коем случае нельзя размораживать. Не буди лихо, пока оно тихо. В-третьих, любые решения в таких вопросах всегда являются временными.

Необходимо мирно размораживать экономическо-гуманитарное сотрудничество. Пусть люди ездят друг к другу, торгуют, неправительственные организации совершают взаимные поездки и т.д. Голодные и злые будут воевать, а богатые и сытые будут стараться решать эту проблему.

Благополучно сейчас решить этот вопрос мы не можем. Будем создавать условия для дальнейшего какого-нибудь решения.

Окончательного разрешения нагорно-карабахского конфликта не будет никогда. Все формы разрешения будут временными. 

Кавказ, Карабах и Обама

Сегодня.ру, 06.11.08

Антон Кривенюк

Нельзя сказать, что для Южного Кавказа персональный выбор американцев относительно нового президента имеет эпохальное значение. Но и недооценивать изменения, которые могут произойти в американской политике тоже нельзя. Будет очень хорошо, если более прагматичный Барак Обама предпочтет бушевской политике мессианства на Кавказе новую свежую и реалистичную позицию. Последние годы американская политика по отношению к Грузии в большей степени, и к другим странам в меньшей, основывалась на учении о важности распространения «демократических норм» любыми, и в том числе недемократическими путями. Силы, получившие в рамках этой политики статус демократизаторов, смогли в полной мере вкусить массу дивидендов, в том числе и вполне материальных.

Конечно, для Грузии было бы предпочтительнее, если бы следующим американским президентом стал Джон Маккейн, у которого много положительных для Грузии качеств. Он – друг и горячий сторонник грузинского президента. Он верит в то, что его страна несет миру демократию, и он не любит Россию. Полный джентльменский набор для грузинского лоббиста. Однако Маккейн проиграл. Но, судя по комментариям грузинских экспертов, ничего страшного не случилось. Вообще грузинская экспертная среда имеет одну особенность даже в самых невыгодных для своей страны ситуациях находить массу поводов для позитива. Поэтому если завтра кто-либо заявит, что Грузия будет стерта с лица земли, грузинские политики скажут, что это в интересах Грузии.

Барак Обама в любом случае будет лоббировать интересы Грузии в той или иной мере, но в большей степени по инерции постбушевского периода. В конце концов, поддержка этой страны после августовских событий стала делом не только администрации Джорджа Буша, но и «делом чести» всей политической элиты США. Но сомнительно, чтобы Тбилиси мог рассчитывать на преференции того уровня, который был доступен при прежнем главе Белого Дома.

Пока Соединенные Штаты Америки выбирали себе президента, Россия не упустила шанса взять в свои руки урегулирование конфликта вокруг Нагорного Карабаха. В Подмосковье состоялись переговоры президентов Армении, Азербайджана и России, завершившиеся подписанием Декларации по Нагорному Карабаху. Можно ли ее назвать эпохальной? Скорее всего, да. Впервые с 1994 года армяно-азербайджанская встреча на высшем уровне завершилась подписанием конкретного документа. Если рассматривать процесс урегулирования карабахского конфликта как собственно процесс, то это конечно результат. Если посмотреть в завтра, и подумать, поможет ли это собственно урегулированию, то это лишь просто бумага о намерениях.

Пока не понятно, какую стратегическую цель в организации армяно-азербайджанских переговоров видел президент России Дмитрий Медведев? Если демонстрацию политического влияния России, то результат великолепный. Если же он таит надежду, что Декларация станет предвестником мирного урегулирования, то у него плохие помощники. Иначе они объяснили бы ему, что путь, по которому он пошел, заведомо не ведет ни к какому результату. Самая базовая ошибка – это неучастие в переговорах стороны, от которой в первую очередь зависит урегулирование конфликта, то есть, Степанакерта. Москва идет по тому же ошибочному курсу, которым всегда идет Евросоюз, отдавая предпочтение дипломатическому протоколу в ущерб результату. Армения, конечно, больше выражает интересы Карабаха, чем кто-то другой, но лучшем самого Карабаха их не выражает никто. К тому же неправильно думать, что по всем внешнеполитическим вопросам между Ереваном и Степанакертом существует такое понимание, которые позволяет их считать одной стороной конфликта. Например, это касается вопроса о семи районах Азербайджана, не входивших ранее в состав Нагорно-Карабахской области. В Степанакерте не существует диспута вокруг того, нужно ли их возвращать Азербайджану. Этого там никто не собирается делать. Но если и развивать эту тему, а есть основания думать, что такой вопрос входит в повестку закулисного «протокола», то лучше говорить с самим Карабахом.

Понятно, почему в России взялись активно за урегулирование конфликта. Потому что это как и Южная Осетия – теоретически новая война, потому что это новые лучшие условия для влияния в регионе. Но начиная процесс с соблюдения неадекватных реалиям формальностей, в Кремле и эту попытку сделали фальстартом.

Как видится, один из немногих умных людей, прямо указавших на алогичность ситуации, когда Карабах не участвует в решении собственного будущего, армянский политолог Александр Искендерян. Он заявил, что «если бы Баку реально хотел урегулировать конфликт, то он первым бы потребовал усадить Степанакерт за стол переговоров».

Непонятно, в чём Баку усматривает для себя позитив в последней попытке начать переговорный процесс. Отношения между Москвой и Баку в последнее время действительно имеют некоторое освежение. Но удивляет наивность с которой в Баку ожидают в связи с этим такого беспрецедентного давления на Ереван, которое заставит Армению пойти на серьезные уступки по Карабаху.

Азербайджану вообще мало что светит в Карабахском конфликте на обозримый исторический период. Август этого года существенно снизил надежды Баку на возможность силового сценария. Пока не будет создан реальный механизм урегулирования конфликта, предусматривающий участие всех заинтересованных сторон, бесполезным будет даже теоретически возможный торг вокруг территорий.

Похоже, что в этой ситуации выигрывают все, кроме Азербайджана. России сейчас нужен общекавказский консенсус, естественно с участием Турции и Азербайджана, от которых зависит больше, чем от Армении. Поэтому инициировав даже провальный диалог, она на долгое время будет иметь благорасположение Баку и возможность закрепить свои выгодные позиции, которые появились после войны в Южной Осетии. Армении, лидеры которой хорошо осведомлены о том, что торга землёй не получится, выгодны новые отношения с Турцией, которые укрепят ее экономические позиции. В той же степени эта ситуация выгодна и Карабаху. А вот в чем может это может быть выгодно Баку, который решительно отвергает любые жизнеспособные проекты во имя протокола, остается неясным.

У Карабаха забрали горячую точку

Известия.Ру, 06.11.08

Ксения Фокина

Москва разблокировала переговорный процесс

День народного единства Москва отметила символичным внешнеполитическим подарком, призванным закрепить ее новую, недавно отвоеванную роль на Кавказе. Накануне, впервые за последние 14 лет именно в российской столице единства достигли президенты Армении и Азербайджана: вместе с Дмитрием Медведевым они подписали Декларацию об урегулировании конфликта в Нагорном Карабахе.

Московская декларация, подписанная в замке Майендорф президентами Армении, Азербайджана и России - Сержем Саргсяном, Ильхамом Алиевым и Дмитрием Медведевым, - первый с 1994 года реальный документ по Нагорному Карабаху, к тому же заключенный на высшем уровне. Отказ от применения силы, гарантии политического диалога, обязательства юридически закрепить мирные договоренности между сторонами, враждующими более 20 лет, - таков итог встречи азербайджанского и армянского президентов в Москве, закрепленный в декларации.

Достигнутые договоренности выглядят закономерным продолжением российской политики на Кавказе. А целый ряд факторов - в том числе выборы в США, финансовый кризис, недавние события в Южной Осетии и Абхазии - дал Москве дополнительный стимул для того, чтобы взять инициативу в подвядшем процессе карабахского урегулирования в свои руки.

Во-первых, Москва уверенно показала всему миру, каковы ее реальные возможности в регионе. Кремль продемонстрировал волю к созданию стабильности на Кавказе, где Нагорный Карабах остается одной из самых болезненных точек. Причем стабильности исключительно мирными средствами. Грузинского примера оказалось достаточно для того, чтобы убедить Баку и Ереван в выгоде дипломатического подхода. Потеря Тбилиси Абхазии и Южной Осетии наглядно показала, каким боком может выйти желание развязать "маленькую победоносную войну" на Кавказе. Так что в этом смысле декларация остужает горячие головы.

Во-вторых, московские договоренности вносят разрядку в собственно армяно-азербайджанский диалог. Не секрет, что Ереван немало беспокоит то, что азербайджанская армия стремительно довооружается. Официальный Баку вел целенаправленную кампанию, исподволь подготавливая население своей страны к неизбежности военного решения конфликта. Тема "восстановления территориальной целостности" отчасти даже отвлекала простых азербайджанцев от серьезных проблем в социальной сфере.

В то же время некие гарантии дал в декларации и Ереван. Хотя ее положения и закрепляют, главным образом, уже достигнутые обязательства - в том числе по выводу армянских сил из оккупированных в ходе карабахской войны районов. Весомым утешительным призом для Баку стало и полное исключение Карабаха как самостоятельного субъекта из переговорного процесса о статусе автономии.

Наконец, третий важный итог московской декларации по Карабаху - примирение до сих пор расходившихся позиций посредников карабахского урегулирования, действующих в рамках так называемой Минской группы ОБСЕ. Это 12 стран, объединенных председательством России, США и Франции.

И Вашингтон, и Париж уже приветствовали дипломатический успех Москвы. Кстати, первые переговоры Алиева и Саргсяна по Карабаху прошли в июне в Санкт-Петербурге. И не важно, где продолжится мирный диалог - в Париже или Вашингтоне (есть информация, что в декабре в Америке состоится очередная встреча двух лидеров). Россия заинтересована также в реабилитации заглавной роли самой ОБСЕ, призванной отвечать за безопасность и сотрудничество в Европе. Эту функцию то и дело примеряет на себя НАТО. Отныне же все успехи мирного урегулирования вокруг Нагорного Карабаха так или иначе будут означать продолжение процесса, закрепленного в Москве.

Есть и еще один важный итог московских договоренностей. Вашингтон, уступивший Москве пальму первенства в миротворчестве на Кавказе, от своих притязаний на Каспий, - а они играли существенную роль и в противостоянии вокруг Карабаха, - конечно, не откажется. Но и считаться с Москвой ему все-таки придется. Подписи армянского и азербайджанского президентов - тому подтверждение.

Незамеченные выборы

ПОЛИТКОМ.RU, 06.11.08

Cергей Маркедонов

На фоне геополитических баталий, разворачивающихся вокруг Южного Кавказа избирательная кампания по выборам в Верховный Совет Аджарии, осталась в тени. Два месяца назад, 6 сентября 2008 года президент Грузии Михаил Саакашвили перенес довыборы в парламент Грузии и выборы в Верховный совет Аджарии с 4 октября на 3 ноября из-за введения режима ЧП в ходе «пятидневной войны». Избрание претендентов на 18 депутатских мандатов аджарского парламента прошло 3 ноября 2008 года параллельно с довыборами в высший законодательный орган страны по Вакийскому и Дидубийскому районам Тбилиси. В этих районах грузинской столицы оппозиционеры, победившие в ходе майских парламентских выборов нынешнего года, в знак протеста против политики властей отказались от депутатских кресел. Несколько оппозиционных партий, отнимая друг у друга голоса, а также «партия власти» «Единое национальное движение» приняли участие в выборах, интерес к которым был не слишком высоким (активность избирателей едва превысила 40 %).

Новый премьер-министр Грузии Григол Мгалоблишвили уже успел назвать выборы «тестом на демократию». Этот зачет, перейдя необходимый пятипроцентный барьер, получили две партии, правящая (76 %) и оппозиционная (которую таковой не признают другие оппоненты власти) «Георгий Таргамадзе – Христиан-демократы». Последние, по предварительным данным, получили в законодательном органе всего два мандата. В выборах не приняла участие Республиканская партия, имеющая именно в Аджарии определенный ресурс поддержки. В самом деле, сегодня в отличие от бурных 1990-х годов, когда Аджария была третьей (после Южной Осетии и Абхазии) по значимости «проблемной» точкой для грузинских властей, можно сказать, что «в Батуми все спокойно». Однако анализ ситуации в этой части Грузии принципиально важен по нескольким соображениям. Во-первых, Аджария стала первой территорией постсоветской Грузии, в которой был успешно апробирован сценарий «собирания грузинских земель» президента Михаила Саакашвили. Именно в этот регион была впервые экспортирована тбилисская «революция роз». И именно Аджария спровоцировала (не сама по себе, как территория, а как политический казус) грузинского президента на ускоренное наступление на Южную Осетию весной-летом 2004 года. В свою очередь это наступление открыло период «разморозки» конфликта и масштабного грузино-российского конфликта, который перерос затем в серию кризисов и в «пятидневную войну». Таким образом, успех Саакашвили в борьбе с «аджарским партикуляризмом» вскружил голову победителям «революции роз», создал иллюзию легкости в процессе восстановления контроля над другими частями государства в границах Грузинской ССР. Во-вторых, история Аджарии последних лет стала «кейс-стади» сворачивания автономии и робких ростков не то что федерализма, но грузинского регионализма. Судьба Аджарии стала одним из аргументов для абхазских и осетинских политиков для доказательства тезиса о том, что с Тбилиси невозможно иметь ничего общего. В-третьих, политическое развитие Аджарии последних лет имело важное влияние на расклад внутри всей Грузии. В июне 2004 года в Верховный Совет Аджарии с подавляющим большинством прошли представители регионального подразделения блока грузинского президента «Саакашвили - победившая Аджария». Тогдашние выборы спровоцировали первый серьезный раскол между вчерашними соратниками по «розовой революции» и по парламентской коалиции 2004 года. Выборы в Аджарии развели по разные стороны многолетнего оппонента Аслана Абашидзе и Эдуарда Шеварднадзе, в советское время диссидента и одного из видных политических интеллектуалов Грузии Давида Бердзенишвили (которого в 2004 году многие считали, чуть ли, не ближайшим соратником Саакашвили) и президента Грузии. Тогда наметился и первый раскол в понимании мотивов и методов революции роз. Для Бердзенишвили (и его сторонников) революция затевалась ради торжества демократии (хотя, спору нет, это национальная демократия), а для Саакашвили события ноября 2003 года стали, прежде всего, протестом против «провалившегося государства», лучшим средством против которого должна стать сильная личная власть президента. Расхождения по этому «основному вопросу» революции стали главным стержнем дальнейшего внутриполитического развития Грузинского государства. 7 ноября 2008 года власти и оппозиция снова будут решать его в Тбилиси уже в «новых исторических условиях».

Напомним, что в советский период Аджария была автономной республикой в составе Грузинской ССР. Аджарская АССР - единственный случай в практике советского федерализма, когда автономное образование было создано не по этническому, а по религиозному признаку (в Аджарии доминировали грузины-мусульмане). До 1926 года общепринятым для описания аджарцев был термин грузины-мусульмане. В ходе первой Всесоюзной переписи населения 1926 года было насчитано чуть больше 71 тыс. аджарцев (в 1926 году по отдельным статьям считали также сванов и мегрелов). Но, начиная с 1939 года (готовясь к новой переписи), все обозначенные выше группы стали обозначать одним официальным этнонимом «грузины». Естественно, в независимой Грузии об отдельной этнической общности «аджарцы» речь не шла (не идет и идти не будет). По данным переписи 2002 года на территории Аджарии грузины составляют 93, 4 %.

В отличие от Абхазии или Южной Осетии противостояние между Тбилиси и Батуми в постсоветский период действительно не носило этнического характера. Ее лидеры никогда не декларировали национальную независимость Аджарской республики, не создавали де-факто государственных структур. Представители автономии были депутатами Парламента Грузии. Фракция же аджарского лидера Аслана Абашидзе, во-первых, включала в свои ряды выходцев из других частей Грузии, а во-вторых, была одной из наиболее влиятельных в стенах высшего законодательного органа страны. Максимумом политических требований аджарской элиты были федерализация Грузии, а минимумом - сохранение автономного статуса Аджарии, который у этой республики уже был, начиная с 1921 года. Руководство Аджарии также не предпринимало попыток проводить политику «этнического конструирования». Напротив, многолетний лидер Аджарии Аслан Абашидзе (с марта 1991 по май 2004 гг.) называл аджарцев «настоящими грузинами», всячески подчеркивая историческую связь Аджарии с другими грузинскими землями. Вместе с тем отношения между Тбилиси и Батуми носили, по словам Эдуарда Шеварднадзе, «уведомительный характер». По сути дела с начала 1990-х гг. аджарская элита во главе с Абашидзе в одностороннем порядке фактически провозгласили «особый порядок» пребывания в составе Грузии. Была сформирована независимая от Тбилиси Центральная избирательная комиссия. Выборы проводились без политического контроля грузинских властей (кампания 1996 года). Периодически аджарский лидер объявлял о приостановке налоговых отчислений в Тбилиси, мотивируя это задолженностями грузинского бюджета перед Аджарией. Большую роль в финансовом обеспечении аджарского «особого пути» сыграла таможня Сарпи на границе с Турцией (была переведена под юрисдикцию Аджарии в 1991 года). Особые отношения сложились у Абашидзе с российскими воинскими и пограничными частями, расположенными на аджарской территории. По общегрузинским проблемам Абашидзе зачастую занимал позицию диаметрально противоположную тбилисской. Тбилисско - батумское противостояние зачастую принимало демонстративные формы, такие, как предъявление ультиматума грузинским самолетам за «нарушение воздушного пространства» Аджарии и принятие российских государственных наград. Абашидзе был противником вооруженного свержения первого президента Грузии Звиада Гамсахурдиа. В отличие от грузинского руководства Абашидзе выступал против силового разрешения грузино-абхазского конфликта в 1992 году. У аджарского лидера установились «особые отношения» с де-факто образованиями на территории Грузии (Абхазия и Южная Осетия). По сути отношения между Тбилиси и Батуми велись на основе политического торга. Абашидзе резко негативно отнесся и к ноябрьским событиям 2003 года в Тбилиси.

После «революции роз» и старта проекта по «собиранию земель» Михаил Саакашвили посчитал, что «торг здесь неуместен». В апреле 2004 триумфатор «революции роз» заявил, что «клан Абашидзе является бандой преступников, убийц и наркодилеров». В мае 2004 года в Аджарии было введено прямое президентское правление, а к административным границам автономии был переброшен грузинский спецназ. Абашидзе также предпринимал свои контрмеры. В марте- мае 2004 года разбирались железнодорожные пути, ведущие в «остальную Грузию». Руководство автономии готовило акции против местной оппозиции. Однако при посредничестве России Тбилиси и Батуми удалось избежать столкновений (хотя к 2004 году Абашидзе уже не имел того ресурса поддержки, которым он действительно обладал в начале 1990-х гг., а потому легко «слетел»). Михаил Саакашвили дал гарантии безопасности и неприкосновенности для «князя» (так называли лидера Аджарской автономии) публично в эфире ТВ-каналов. В итоге 5 мая 2008 года Аслан Абашидзе оставил свой пост и покинул Аджарию.

Решив «проблему Абашидзе» Тбилиси начал борьбу с «местничеством» (которая на практике стала сворачиванием автономии). Сначала были выборы, сопровождавшиеся серьезным административным вмешательством Тбилиси (которые побудили даже вчерашних соратников Саакашвили перейти в оппозицию к нему). Затем были нарушения «гарантий для Абашидзе». Тогда грузинские власти показали, что для них слова и обещания - пустой звук (для Кавказа - это очень опасный месседж). Переоценить восприятие этих фактов в Абхазии и в Южной Осетии невозможно. В Сухуми и в Цхинвали (при всех прочих обстоятельствах) это лишь укрепило позиции тех, кто выступал против любого диалога с Тбилиси. В декабре 2005 года генеральная прокуратура Грузии возбудила уголовное дело против «князя» (его обвинили в присвоении государственного имущества, терроризме и превышении служебных полномочий). В марте 2006 года было выдвинуто еще одно обвинение против Абашидзе (на сей раз его обвинили в организации убийства). И, наконец, в январе прошлого года он был заочно приговорен к 15 годам заключения. И все эти процессы сопровождались кадровой политикой, обеспечивающий численный перевес «тбилисским выдвиженцам» или людям, близким президенту Грузии. В июне 2004 года главой аджарского правительства стал Леван Варшаломидзе (бывший до того уполномоченным Саакашвили по Аджарии). «Примером образцово-показательной автономии могла бы стать Аджария, чего, к сожалению, не случилось», - справедливо отмечал в 2007 году грузинский политолог Рамаз Климиашвили. Впрочем, это не мешало Тбилиси проводить конференции и управленческие мастерские, на которых представители Аджарии делились опытом с главой «Временной администрации» Южной Осетии Дмитрием Санакоевым.

Таким образом, 4 года назад с Аджарии начался процесс «собирания грузинских земель». Спустя 4 года, этот процесс завершился утратой двух бывших грузинских автономий и превращением Аджарии в обычную часть Грузии (вместо того, чтобы стать базовой моделью для диалога с «раскольниками»). Правящая партия празднует новую победу. 16 мандатов будут у нее под контролем, а исполнительная власть и так контролируется Тбилиси. Сомнительно только, что победы в Аджарии (включая и последний успех на региональных парламентских выборах) сработали на укрепление Грузинского государства, то есть главную цель, заявленную «революцией роз».

Анкара поддержала карабахскую инициативу Москвы

Независимая газета, 07.11.08

Сохбет Мамедов

Ильхам Алиев обсудил в Турции региональные проблемы

Подписание ряда документов, призванных развивать отношения между Баку и Анкарой, сверка позиций в вопросе обеспечения стабильности на Кавказе, договоренность об интенсификации реализации совместных энергетических и транспортных проектов стали главным итогом завершившегося вчера официального визита Ильхама Алиева в Турцию. Это была его первая зарубежная поездка после избрания в октябре президентом Азербайджана.

По сложившейся традиции лидеры двух стран первые официальные зарубежные визиты начинают с Баку и Анкары. Инициаторами этой традиции стали в свое время президенты Гейдар Алиев и Сулейман Демирель, которых, кстати, объединяли крепкие дружеские отношения. С тех пор эта традиция не была нарушена ни разу.

Программа визита Ильхама Алиева в Турцию была очень насыщенной. В среду в Анкаре состоялась встреча президентов Азербайджана и Турции в формате «тет-а-тет», а также в расширенном составе с участием членов правительства. На следующий день Алиева принял премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган. В ходе встречи были обсуждены перспективы сотрудничества между двумя странами, проблема урегулирования армяно-азербайджанского, нагорнокарабахского конфликта, а также «Платформа стабильности и сотрудничества на Кавказе», инициатором которой является Турция. В своих заявлениях для прессы лидеры особое внимание уделили теме обеспечения мира и безопасности в регионе.

«Для этого в регионе в первую очередь должен быть урегулирован армяно-азербайджанский, нагорнокарабахский конфликт. Мы с очень большими надеждами смотрим на инициативы Турции, направленные на ее активное участие в происходящих на Кавказе процессах», – заявил Ильхам Алиев. При этом он отметил, что «подписанная недавно в Москве Совместная декларация является хорошей основой для возможного мирного соглашения». Ее ценность, отметил азербайджанский президент, в том, что в ней отражены нормы международного права, поддерживаются принятые в их рамках решения и резолюции. Уделяется внимание поэтапному решению вопроса. «Надеюсь, что сложившаяся в регионе новая ситуация и серьезное участие Турции в этих делах, а также придание нового импульса посреднической миссии России, активность других сопредседателей Минской группы – Америки и Франции, все совместные усилия приведут к решению вопроса», – сказал Алиев.

«Могу сказать, что начался новый этап и в решении нагорнокарабахского конфликта. Недавняя встреча Алиева и Саргсяна в Москве была плодотворной. Турция поддержала ее, и мы уверены, что она будет иметь продолжение», – заявил президент Турции Абдулла Гюль.

Любопытно, что после событий в Южной Осетии все политические деятели заговорили об изменении геополитической ситуации в регионе. При этом наблюдатели отмечают заметную активизацию России и Турции. По мнению политолога Алпая Ахмеда, августовские события в Грузии показали, к чему могут привести неурегулированные конфликты. Потому, считает эксперт, во избежание нового витка напряженности в регионе, который невыгоден как России, так и Турции, Москва и Анкара стремятся активизировать процесс восстановления мира на Кавказе.

 «Общеизвестно, что Россия, не без основания считающая Армению своим надежным форпостом в регионе, имеет большие шансы, нежели другие сопредседатели Минской группы ОБСЕ, стать главным посредником в переговорах», – сказал «НГ» политолог. Наглядным подтверждением тому является московская декларация, которая вновь сделала актуальным расхожее мнение о том, что ключи решения неурегулированных конфликтов на постсоветском пространстве находятся в Москве. Вопрос в том, какую цену придется платить за это, замечает Алпай Ахмед.

Карабах: грандиозный прорыв с подачи России

Правда, 07.11.08

Владимир Анохин

У  нас за выборами в США следят так, как будто бы выбирают собственного президента. Решения Евросоюза воспринимаются как законы Государственной Думы. А вот подумать о том, что Россия укрепляет свои позиции на Южном Кавказе и решает кровавую проблему двадцатилетней давности

сил не хватает. Нагорный Карабах – боль народов Азербайджана и Армении. Его хотели превратить в разменную монету. Россия этого не допустила.

Впервые за последние 14 лет в российской столице единства достигли президенты Армении и Азербайджана: вместе с Дмитрием Медведевым они подписали Декларацию об урегулировании конфликта в Нагорном Карабахе. Московская декларация, подписанная президентами Армении, Азербайджана и России - Сержем Саркисяном, Ильхамом Алиевым и Дмитрием Медведевым, - первый с 1994 года реальный документ по Нагорному Карабаху, к тому же заключенный на высшем уровне.

Отказ от применения силы, гарантии политического диалога, обязательства юридически закрепить мирные договоренности между сторонами, враждующими более 20 лет, - таков итог встречи азербайджанского и армянского президентов в Москве, закрепленный в декларации. Москва уверенно показала всему миру, каковы ее реальные возможности в регионе.

Кремль продемонстрировал волю к созданию стабильности на Кавказе, где Нагорный Карабах остается одной из самых болезненных точек. Причем стабильности исключительно мирными средствами. Грузинского примера оказалось достаточно для того, чтобы убедить Баку и Ереван в выгоде дипломатического подхода. Потеря Тбилиси Абхазии и Южной Осетии наглядно показала, каким боком может выйти желание развязать "маленькую победоносную войну" на Кавказе.

Московские договоренности вносят разрядку в собственно армяно-азербайджанский диалог. Не секрет, что Ереван немало беспокоит то, что азербайджанская армия стремительно довооружается. Официальный Баку вел целенаправленную кампанию, исподволь подготавливая население своей страны к

неизбежности военного решения конфликта. Тема "восстановления территориальной целостности" отчасти даже отвлекала простых азербайджанцев от серьезных проблем в социальной сфере.

В то же время некие гарантии дал в декларации и Ереван. Хотя ее положения и закрепляют, главным образом, уже достигнутые обязательства - в том числе по выводу армянских сил из оккупированных в ходе карабахской войны районов. Весомым утешительным призом для Баку стало и полное исключение Карабаха как самостоятельного субъекта из переговорного процесса о статусе автономии.

Важный итог московской декларации по Карабаху - примирение до сих пор расходившихся позиций посредников карабахского урегулирования, действующих в рамках так называемой Минской группы ОБСЕ. Это 12 стран, объединенных председательством России, США и Франции. И Вашингтон, и Париж уже приветствовали дипломатический успех Москвы.

Кстати, первые переговоры Алиева и Саргсяна по Карабаху прошли в июне в Санкт-Петербурге. И не важно, где продолжится мирный диалог - в Париже или Вашингтоне Отныне же все успехи мирного урегулирования вокруг Нагорного Карабаха так или иначе будут означать продолжение процесса, закрепленного в Москве.

Есть и еще один важный итог московских договоренностей. Вашингтон, уступивший Москве пальму первенства в миротворчестве на Кавказе, от своих притязаний на Каспий, - а они играли существенную роль и в противостоянии вокруг Карабаха, - конечно, не откажется. Но и считаться с Москвой ему все-таки придется. Подписи армянского и азербайджанского президентов - тому подтверждение. Лидеры Азербайджана и Армении поручили главам МИД активизировать переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта, говорится в декларации, подписанной по итогам трехсторонних переговоров. "В декларации отмечается, что президенты Азербайджана и Армении договорились

продолжить работу в том числе в ходе дальнейших контактов на высшем уровне над согласованием политического урегулирования нагорно-карабахского конфликта", - сказал Медведев, зачитав декларацию.

По его словам, создание условий для реализации мер по укреплению доверия стороны называют самой важной задачей. Инициатором организации нынешнего саммита стал президент РФ. . Ранее Минская группа ОБСЕ и европейское сообщество считали, что вначале должны быть восстановлены экономические связи, а потом уже созданы условия для решения данного конфликта. А в подписанной в Москве декларации суть вопроса поставлена иначе. Смысл этого документа в том, что первоначально должен быть решен конфликт, и после этого стороны могут достичь региональной стабильности, регионального сотрудничества, и так далее.

Кроме того, у этого документа есть конкретная цель. А это позволяет более убедительно заняться урегулированием конфликта. До конца года можно ожидать еще одной встречи, которая состоится в трехстороннем формате. Не исключено, что до конца года может быть подписан договор о выводе армянских войск из семи оккупированных районов, возвращении на эти земли азербайджанских вынужденных переселенцев. Возможно, после этого будет открыта дорога Москва-Баку-Ереван.

Те новые реалии, которые закладываются в настоящее время на Южном Кавказе, будут влиять на глобальную расстановку сил. Ясно, что мировая система отношений находится в кризисе. Это безусловно проявляется на региональном уровне, а поскольку процесс будет в дальнейшем разворачиваться таким образом, что будет произведена реформа ООН и более сложные глобальные процессы, Россия должна на региональном уровне не растерять ни партнеров, ни союзников, а как минимум увеличить их число. Поэтому дальнейшие переговоры по карабахскому урегулированию будут происходить в синхронизации с российско-турецкими отношениями.

Турция станет еще одним из гарантов нагорно-карабахского урегулирования. Прорыва ожидать следует, однако не надеяться на то, что он произойдет слишком быстро. Причиной станет новая волна активизации США на Южном Кавказе, хотя это произойдет только в первой половине 2009 года, когда новая американская администрация вступит в свои права. Либо произойдут еще какие-нибудь неприятные явления, например, новые удары мирового экономического кризиса. Именно эти факторы могут, и, скорее всего, внесут те или иные корреляции в эти планы.

При всем этом надо понимать, что если бы у Москвы не было планов по мирному урегулированию нагорно-карабахского конфликта, трехсторонняя встреча, организованная по инициативе российского президента Дмитрия Медведева, не состоялась бы вообще. На переговорах по карабахскому урегулированию наступает решающий этап. В регионе нарастает напряженность, и Россия пытается подтолкнуть лидеров Армении и Азербайджана к мирному соглашению.