02.10.2008 / США готовы пожертвовать Саакашвили / KM.ru

Экс-спикер парламента Грузии Нино Бурджанадзе потребовала, чтобы Саакашвили ответил на 43 очень неприятных для него вопроса, сообщает Civil Georgia.

Бурджанадзе, в частности, потребовала объяснить, почему власти страны не смогли предотвратить военного конфликта с Россией и поддались на «российскую провокацию», хотя до этого неоднократно обещали, что по такому сценарию события развиваться не будут.

Экс-спикер парламента, входившая еще совсем недавно в самое ближайшее окружение Саакашвили, также потребовала объяснить, на каком основании был отдан приказ о начале военных действий в Южной Осетии. Ну и, наконец, Бурджанадзе потребовала у властей Грузии ответить на вопрос, признают ли они поражение в войне и кто, по их мнению, должен нести ответственность за произошедшее.

Последний из этих вопросов звучит прямо-таки издевательски. Ведь не далее как позавчера грузинские военнослужащие получили награды за участие в военном конфликте в Южной Осетии. Причем в пресс-релизе Минобороны по этому поводу говорилось, что солдаты и офицеры были награждены «за сохранение территориальной целостности Грузии».

Вот каков, оказывается, в Грузии диапазон оценок того, что произошло в ходе т. н. «пятидневной войны». С одной стороны, экс-спикер парламента фактически требует, чтобы грузинская власть признала свое поражение. А с другой стороны, режим Саакашвили награждает своих бравых вояк – «намекая» тем самым, что ни о каком поражении речи нет. Ну и самое, пожалуй, комичное во всей этой ситуации в том, что награждает Саакашвили своих вояк не за что-нибудь, а «за сохранение территориальной целостности Грузии». Следуя этой логике, Тбилиси, видимо, уже втайне признал и Южную Осетию, и Абхазию.

Но шутки шутками, а демарш Бурджанадзе выдает в ней некие новые политические амбиции, которые ставят под сомнение дальнейшую судьбу не только Саакашвили, но и всего его режима. Так ли это на самом деле?»

Этот вопрос KM.RU адресовал руководителю Отдела Закавказья Института стран СНГ Михаилу Александрову.

- Позиция Бурджанадзе изменилась буквально через 10 дней после поражения Грузии. До этого, напомню, она формально в оппозиции к Саакашвили не находилась - она просто вышла из правящей коалиции и создала некий Фонд демократического развития.

Но, думается, все это было сделано не случайно – а по совету из Вашингтона. Видимо, там знали о готовящейся военной акции Саакашвили и заранее - на всякий случай - решили подстраховаться, оставить в Грузии своего незамаранного политика, на тот случай, если ситуация пойдет по непредсказуемому сценарию. Так оно на самом деле и получилось. И сразу после поражения Грузии Бурджанадзе заявила, что, когда все успокоится, надо будет все-таки разобраться с тем, что произошло.

Тогда Саакашвили, понимая, что оппозиция активизируется, предложил - сразу же после вывода российских войск с территории собственно Грузии - подписать некую хартию национального единства. Но объединенная грузинская оппозиция, лидером которой является Леван Гачичеладзе, отказалась подписывать эту хартию. И, что интересно, Бурджанадзе тоже отказалась ее подписать. Уже тогда она предложила провести расследование, как же Грузия все-таки оказалась в такой ситуации. Потом она встречалась с Гачичеладзе, но о чем они договорились – непонятно. Потому что доверия у оппозиции к Бурджанадзе нет – она же была в команде Саакашвили.

Таким образом, блокирования между Бурджанадзе и оппозицией пока не вырисовывается. И это вполне объяснимо, потому что Бурджанадзе – креатура Вашингтона. А объединенная грузинская оппозиция же больше тяготеет к Евросоюзу. И, видимо, расхождения, которые после войны в Грузии возникли между Евросоюзом и Соединенными Штатами, отразились и на поведении грузинской оппозиции.

Бурджанадзе, конечно, пытается сейчас набрать политические очки, преподнести себя как основного лидера оппозиции. А сама грузинская оппозиция тем временем что-то не очень себя проявляет. Я даже не знаю, чем это объяснить. Так, в январе этого года, когда надо было выводить народ на улицу и протестовать против фальсификаций выборов, они ничего не сделали. На парламентских выборах они тоже себя как-то пассивно вели. Создается впечатление, что все-таки власти Грузии удается контролировать поведение оппозиции какими-то инструментами, но какими – не очень понятно. А ведь у оппозиции сейчас уникальный шанс добиться отставки Саакашвили. И тем не менее они ничего не делают. Поэтому можно предположить, что здесь ведется какая-то нечистая игра.

Запад, прежде всего Соединенные Штаты, заинтересованы в том, чтобы именно Бурджанадзе взяла бразды правления в Грузии. Саакашвили уже свое отыграл – это понятно. Он американцам уже не нужен - наоборот, он только затрудняет дальнейшее продвижение американских интересов в регионе, поскольку стал одиозной фигурой не только для России, но и для многих в Евросоюзе.


Чтобы все эти факторы, вызывающие трения между Америкой и Евросоюзом, не мешали, возможно, США уже готовы пожертвовать Саакашвили. Но им нужен свой человек. Гачичеладзе их пока не устраивает. И поэтому они сейчас будут раскручивать как раз фигуру Бурджанадзе.

Ну а то, что она вопросы задала Саакашвили, – это, естественно, хороший политический ход. Теперь ему надо будет на них отвечать. Я считаю, что это по крайней мере уже второй залп Бурджанадзе по Саакашвили – первый, как я уже говорил, был сделан сразу после войны. И, видимо, Бурджанадзе будет и дальше наращивать давление на Саакашвили.

Но тут надо учитывать, что Саакашвили и его режим известны своими политическими убийствами. И потому Бурджанадзе надо будет позаботиться о своей личной безопасности.

- Каков сейчас внутриполитический расклад в Грузии - соотношение сил между оппозицией, Бурджанадзе и правящим режимом Саакашвили?

- Каких-то достоверных данных о популярности оппозиции нет. Потому что в Грузии – цензура, фальсификации на выборах. Но можно предположить, что у оппозиции народной поддержки по крайней мере больше, чем у Саакашвили. А вот у Бурджанадзе такой поддержки нет совершенно. Она опирается на часть правящего режима, на тех, кто внутри режима, но недоволен Саакашвили. И в этом у нее даже преимущество – потому что в Грузии может произойти внутренний переворот. Это ведь сделать гораздо легче, чем свергнуть весь режим целиком.